Модели мироустройства
Кроме англо-американской и немецкой школ геополитики в XX веке сложилась самостоятельная французская школа, стоявшая особняком в западной традиции геополитической мысли. Особенности французской школы: внимание к духовным и психологическим параметрам геополитической системы – роднят ее с русской традицией геополитической мысли. Уже основатель французской школы Поль Видаль де ля Бланш, в противовес его современнику немцу Ф.Ратцелю, выдвинул в своей концепции в качестве основного понятое “человек”, а не “пространство”, “государство” и “жизненные интересы”.
Традицию геополитического мышления, заложенную крупнейшим французским ученым, развивали и развивают его последователи, наиболее значительными из которых являются Ж.Ансель, Ж.Готтман, М.Фуше, И.Лакост. Так одним из основных понятий Жана Готтмана является понятие иконография. Это – система символов, складывающаяся на основе религиозных особенностей, исторического опыта нации, которая воспроизводится в любых физико-географических условиях, а вовсе не зависит от них. Именно поэтому французский геополитик полагал, что подлинные политические перегородки между [c.39] народами образуются не формой поверхности земли, но действием духовных факторов.
Пожалуй, крупнейшим современным французским геополитикам является Пьер Галуа. Он опубликовал в 1990 году фундаментальное сочинение “Геополитика. Истоки могущества”. Следуя традиции французской и, добавим, русской геополитики, П.Галуа четко отделяет геополитику как от географического детерминизма, так и от политической географии.
Современная геополитическая теория, в отличие от классической, на его взгляд, должна расширить число элементов геополитики. К традиционным: географическое положение, ландшафт, климат, численность населения и его расселение, транспортные артерии и др., – сегодня нужно добавлять оружие массового уничтожения, которое нивелирует преимущества и недостатки географического положения. К числу элементов современной геополитики П.Галуа относит также и массовизацию общества, феномен массового поведения людей.
С русской геополитической традицией П.Галуа роднит и трезвый взгляд на ближайшие перспективы развития человечества. Кого не вдохновляют утопии наступающего либерального рая, которые рисуют Ф.Фукуяма и прочие певцы либерализма. Если ведущие державы будут проводить и дальше прежнюю эгоистическую политику, то мир будущего будет не миром гармонии и согласия, но миром разбалансированности и беспорядка.
Среди незападных школ геополитики, возникших в нынешнем столетии, наиболее серьезными являются японская, китайская и бразильская школы. Однако они не оказали такого влияния на геополитическую теорию и практику, как англо-американская, немецкая, французская и русская традиции геополитической мысли. [c.40]
На сегодняшний день объем литературы, посвященной проблемам геополитики, является весьма внушительным. И все же, рассматривая развитие геополитической мысли Запада в нынешнем столетии, все многообразие концепций можно свести к пяти основным теоретическим моделям. Назовем их условно биполярной, периферийной, зональной, централистской и многополярной.
Представители “биполярной модели” выделяют в мире два геополитических центра силы, объективно находящихся в состоянии неизбежной постоянной конфронтации. Классический пример – Макиндеровская концепция противостояния морской и континентальной держав. В реальной мировой политике ХVIII-ХХ столетий континентальный геополитический блок – Heartland – всегда олицетворяла собой Россия, океанский – Lands of outer crescent – попеременно Англия и США
(рис 6, с.286).“Периферийная модель”
помещает географическую ось истории в периферийную зону соприкосновения морских и континентальных держав (концепция Rimland'а Н.Спайкмена), основа конфликтов здесь стремление контролировать эту ключевую, с точки зрения мировой политики, зону.Русско-английские противоречия ХVIII-XIX века на Балтике и Черном море, в Персии и Афганистане, а также советско-американское противостояние последних пятидесяти лет по всей периферии Евразийского материка хорошо иллюстрируют эту теорию.
“Зональная модель” помещает ключевой геополитический регион, за который обречены бороться центры мировой силы, в зоне умеренных и субтропических поясов Северного полушария. Соответственно граница противостояния противоборствующих геополитических сил [c.41] проходит по линии разделения Север-Юг (эти идеи развивали А.Мэхэн, Д.Фейргрив, К.Хаусхофер, Г.Киссинджер). В реальности такая модель практически полностью повторяет предыдущую, поскольку евразийская (можно даже сказать – российская) периферия по большей части совпадает с “зоной конфликтов”.
“Мондиалистская модель” предполагает деление всей планеты на:
а) господствующий цивилизационный и географический центр “высокоорганизованного пространства” (страны “ Западного мира”);
б) “технологическую зону” сырьевых придатков и экологически вредных производств, обеспечивающую потребности “золотого миллиарда”, проживающего на Западе (бывший СССР, большая часть Восточной Европы, Ближний и Средний Восток, часть Юго-Восточной Азии и Южной Америки);
в) нищую периферию, “бесполезную” с точки зрения обеспечения интересов Запада.
Такая модель в области культурно-исторической основывается на знаменитой теории “конца истории” Фрэнсиса Фукуямы, в области политической – на концепции Мирового Правительства, в области экономической – на “рыночных ценностях” “общества потребления” и в области социологии – на идеях известного современного исследователя Й.Валлерстайна. Опыт последних лет показывает, что именно эту модель усиленно пытается реализовать мировая закулиса на обломках советской свехдержавы.
“Многополярная модель” предлагает рассматривать мир многополюсным. Центры силы в таком мире смещаются с течением времени: периферия нынешнего века становится ядром следующего. Предлагающий эту геополитическую модель американский ученый С.Коэн видит [c.42] идеал мирового порядка как “динамическое равновесие”36. В современных условиях такое многополярное равновесие, пожалуй, лучше всего соответствует национальным интересам нашей ослабленной, разграбленной и преданной страны... [c.43]
Далее:
