Проспект

ЦЕЛЬ ОБЩЕСТВА—ВСЕОБЩЕЕ СЧАСТЬЕ. Цель Французской революции также — всеобщее счастье. Тот почетный труд трибуна, который я имел мужество взятьна себя, возлагает на меня высокий долг указать французампуть, способный привести их к этой сладостной цели. Пустьони следуют за мной, и они достигнут ее, вопреки множеству расставленных на этом пути препятствий, вопреки всемкозням, интригам и заговорам роялизма и патрициата. После роковой реакции термидора патрициату и роялизму удалось повернуть народ к противоположной цели —ко всеобщему несчастью. Ныне народ достиг предела. Егоположение слишком противоестественно, слишком ужасно. Давно пора положить этому конец. Тот, кто выступает какзащитник подлинного народа и как самый беспощадныйвраг народа раззолоченного, обязан разъяснить 24 млн. угнетенных, как можно противодействовать, как можно продолжать революцию после того, как от нее отрекались, показать, что нет таких сил, какими бы грозными они ни казались, которые могли бы воспрепятствовать достижениюистинной цели, единственно справедливой цели, цели всей общественной организации — общего счастья. Мы тоже коечто знаем о том, какими средствами приводят в движение людей. Их интересы — лучший рычаг. Последние тираны, организаторы голода, руководители массовых убийств прекрасно это знали. Они всячески внушалинароду, что правление свободы — это уродливая химера, что, чем дальше пытались продлить его, тем больше сталкивалисьс ухищрениями рабства, с голодом, преследованиями, смертью... что, стало быть, все заинтересованы в возвращениирежима абсолютной власти. Мы тоже используем личныеинтересы людей, но мы это сделаем более честно, не столь незаконно, не столь ужасно. Мы докажем всем нашим со гражданам, что свобода есть свобода... что Республика мо жет и не быть соединением всех тираний, всех страшных бедствий... что народное правление должно и может обес печить зажиточность и счастье каждого человека, ненаруши мое благоденствие всех членов общества. Те, кто клевещет на народ, утверждают, что он апатичен, малодушен и, следовательно, быть угнетенным — его неот вратимая судьба. Молчите, глупые властелины! Молчите и вы, подлые рабы! Народ вам докажет, что он отнюдь не беспечен. Он покажет вам окончательно, на что он способен, когда те, кто его просвещает, покажут ему, в чем благо ре волюции... когда ему ясно и наглядно объяснят, чем в конеч ном счете должна все же быть для него эта революция, вопреки всем противодействиям врагов всеобщего счастья. Пред вашими изумленными, охваченными ужасом взорами народ обнаружит свое бесстрашие и чудодейственную силу, когда узнает, ради какой важной и величественной цели он это делает... когда узнает, что делает это ради того положения, которое он по праву должен занимать... когда он узнает(сорвем, наконец, все покровы и скажем, в чем суть), когдаон узнает, что это делается ради того, чтобы гарантироватькаждому члену общества состояние устойчивого благоОенствия, достаток Оля всех, достаток прочный, не зависящий отбездарности, безнравственности и злой воли правителей... когда он узнает, что можно положить конец тому неустойчивому и всегда бедственному положению, в котором по волетиранов всех времен томится большинство людей. Ни однаплотина тирании не будет тогда в состоянии противостоятьбурному народному потоку, сметающему все на своем пути. Таково учение, апостолом которого я объявляю себя вовсеуслышание. Французы! Свободные и справедливые люди!Приготовьтесь следовать этому новому евангелию; я всегдабуду апеллировать к вам, чтобы решить, чиста ли его мораль. Все вы, принявшие мои первые опыты, были слишком благородны и доброжелательны: я в них не изложил вам дажеполовины истины. Теперь я открою вам великие истины природы. Я обмакну свою дерзновенную кисть в краски исконнойсправедливости, первозданной правды. Республиканцы Севера и Юга, нет, нет, вы не впадете в уныние. Вы не снизойдете до восстановления короля или какойлибо Другой тирании Допустите, чтобы возобладало мнение, будто таили иная форма порабощения необходима для блага и спокойствия народов. Вы отнюдь не утомлены, как утверждают;вы это доказали не так давно. Эти же недавние события показали, что неверно также утверждение, будто вы уже несильны. Несмотря на гнусные избиения, на ужасные убийства, вы сохраняете свое превосходство над поборниками рабства. Вы не допустите поэтому, чтобы оно утвердилось в какой быто ни было виде. . Защитникам народа и самому народу должна быть чужда та дипломатия, претендующая на макиавеллистическую мудрость, та лицемерная политика, подобающая лишьтиранам, к которой прибегают в последнее время патриоты икоторая лишила их прекраснейших плодов победы 13 вандемьера. Размышления, основанные на множестве примеров, привели меня к убеждению, что истина должна бытьтолько ясной и неприкрытой. Правду надо говорить всегда. надо предавать ре гласности, освелпмлять весь нароп п том. что касается его важнейших интересов. Всякие окольные пути, всяческое притворство, всевозможные доверительные беседы в узком кругу или среди так называемых корифеевведут лишь к удушению энергии, к тому, что общественноемнение блуждает, колеблется, впадает в неуверенность, беспечность и раболепство, а это позволяет тирании беспрепятственно укрепляться. Неизменно руководствуясь убеждением, что ничего великого нельзя достичь иначе, как вместе совсем народом, я полагаю также, что для того, чтобы чтонибудь вместе с ним сделать, необходимо говорить ему обовсем, постоянно показывать ему, что надо делать, и не столькобояться неудобств гласности, используемых ловкими политиками, сколько полагаться на огромную силу, всегда берущую верх над всяческой политикой... Надо учесть, сколькосил теряется, если оставить общественное мнение в состоянии апатии, без пищи и без цели, и сколько их приобретается, если возбуждать его активность, просвещая его наказываямуапрЈдеденнуюцсль. Не будем закрывать глаза на истину. Что такое вообще]зевол1йция3. Что такое, в частности, Французская революция? Это —ткды1ая_война между патрициями и плебеями, между богатыми и „бедными . Теперь мы подошли к главному вопросу. Рассмотрим некоторые его стороны. Когда дурные и несправедливые учреждения доводят нацию до того, что ее большинство оказывается разоренным, униженным, изнемогающим под тяжким бременем; когдасуществование большинства становится столь мучительным, что оно больше не в состоянии выдержать, тогда обычно ивспыхивает восстание угнетенных против угнетателей. Угнетение, которое испытывают люди, и становится причиной того, что они приходят в движение, трогаются с места, стремясь улучшить свое положение. . Мы обнаруживаем, что большинство членов обществалишены своих прав и нуждаются в самом необходимом. Нетребуется долгих исследований, чтобы убедиться: еслинаиболее здоровая, наиболее трудолюбивая, наиболее многочисленная часть народа нуждается в самом необходимом, тоэто отнюдь не по вине природы. Природа никогда не бывает неблагодарной, она никогда ни в чем не отказывает всем своим детям... Не ее это вина, если они неправильно распреде чю чгжпу поц рр пар Не ее вина, если одни столь преступны и дерзки, что грабят, ~а другие столь слабы илупы. чтолаютсебяграбить Стало быть, ясно, что то. чего не хватает большинству, имеется а излишке меньшинства. Следовательно, это меньшинство образует в государстве касту захватчиков, узурпаторов. Члены этой касты говорят вам, что они добились ограбления большинства своихбратьев законным путем. Но вскоре было обнаружено, чтоэто стало возможно только при помощи ужасных учреждений, утвержденных правительствами. Тогда стали изучатьдеятельность этих правительств и установили, что они являются сообщниками патрициевзахватчиков. Вскоре с несомненностью выясняется, что ограбление большинства может быть лишь следствием согласованного действия законов, создавших эти учреждения. Этито законы и дали возможность горстке людей захватить все. Но в таком случае этизаконы не что иное, как страшный кодекс разбоя, они отнюдьне могут легализировать присвоение общих богатств бандойзахватчиков, которая исключительно ими распоряжается. Даже не обращаясь к причинам, достаточно рассмотретьследствия. Бесспорно, что если полезнейшая часть нации оказывается лишенной собственности, то такое положение вещей могло быть результатом лишь ряда комбинаций, которыебыли осуществлены благодаря законам, благоприятствующим стяжанию и честолюбию. Это — человеконенавистнические законы. Они могут уничтожить первоначальный Общественный договор , который естественно гарантировалсохранение, навечно и неизменно, достаточного удовлетворения потребностей всех и всякого члена общества. Сталобыть, надо требовать осуществления этой гарантии первоначального договора. Есть Две вещи, против которых_следуетвосстать —_против законов, утвердидшднарушениепдоначального договора, ц против последствий этого нарушениящп иптанппип. ати священные учреждения, навсегда'обеспечивающие полноту прав и потребностей каждомхчлену великой семьи. —Можно не сомневаться, что именно таков смысл провозглашенного во Франции в 1789 г. манифеста, содержащегообъявление войны. Такова торжественная декларация плебеев патрициям и серьезный пролог восстания и революции. Эта война плебеев и патрициев, или бедных и богатых, существует не только с того момента, когда ее объявляют. Она извечна, она начинается с тех пор, как общественныеучреждения способствуют тому, что одни забирают все, а другим ничего не остается. И до тех пор пока не последует обнародование манифеста, патрициат, повидимому, почти совсем не опасается плебейского восстания. Богатым кажется, что, делая вид, будто они чувствуют себя в безопасности, и внушая бедным, будто их состояние неизбежно вытекает из законов природы, они создают наилучший барьер против ка кихлибо начинаний со стороны бедноты. Но, когда восста ние провозглашено, борьба принимает острый характер и каждая из борющихся партий использует все средства, что бы добиться победы. Плебс ставит себе на службу все добродетели: справедли вость, человеколюбие, бескорыстие. Патрициат призывает к себе на помощь все пороки: хит{ рость, двуличие, коварство, алчность, надменность, често\побие. . Нрпуппимп игтрпшчть прргтцпление и вернуться к ЛЕМОКРАТИЧЕСОМУ правлению, единственно подобающе мувозрожденным~французам, единственно достойной награ де за их длительные труды, за их славные республиканские подвиги, к единственному правлению, которое они всегда стремились получить и которого они уже было добились. Патриоты! Многочисленные демократы, рассеянные по всей этой обширной Республике! Сосредоточьте ваше вни мание на моетллезависимой газете. После кораблекрушения я предлагаю вам эту спасительную доску. Ухватитесь за нее. Сплачивайтесь все вокруг этого пассажирского судна демократии. Корабль недалеко. Он испытал некоторые по верхностные повреждения, но остается целым и невредимым в самом главном. Терпение! Мне достаточно нескольких рей сов, чтобы всех вас туда доставить. Объединимся же, еще раз образуем внушительный грозный союз против негодяев. Вернем на землю добродетели. Придем на помощь слабым и обездоленным. Вспомним, что мы совершили революцию лишь для того, чтобы исправить беды. удручающие ми__ч1йбы—пасгавил” каждого человека на то место, которое принадлежит ему по_ праву чтобы устранить беспорядки и общую нищету, порож денные отвратительными учреждениями, чтобы восполнить ужасную нехватку, от которой страдает большинство, и уничтожить угнетательский избыток у меньшинства, чтобы достигнуть цели общества, заключающейся во всеобщем счастье. Да, цель этой революции — достаток для всех, обра зование для всех ранрнгтнп, гнпбппя, чястьр для всех_1а кова наша цель. Вот то, чего мы уже почти достигли; вот то, чего мы должны опять достичь. Солдаты свободы! Нельзя допустить, чтобы данные вам торжественные обещания не были выполнены... нельзя лишить вас вознаграждения, заслуженного с такой доблестью и ценой пролитой крови!.. Дети, жены, старцы, увечные, неимущие, вы тоже получите то вспомоществование, которое и вам было обещано и являет ся лишь справедливым вознаграждением для одних и госу дарственными ссудами для других. Сильные мужи! Крепкие и полные энергии руки! Вы освободитесь от мысли, что в возмещение за ваши столь полезные для общества труды вы можете не получить даже того, что вам необходимо для пропитания. . А вы, представители народа, думайте только о том, чтобы помогать этому движению, а отнюдь не мешать ему. Это для вас единственное средство спасения. Прислушивайтесь к голосу народа и будьте лишь исполнителями его воли. Вы услышите, как он говорит вам, что хочет всеобщего счастья; помогите завоевать его законным путем. В награду за это народ простит вам то, что вы были одно время исполнителями воли фальшивого народа, народа меньшинства, жестокого врага огромного бесчисленного народа, того народа, которо му мы обязаны всем и который заслуживает всего. В награду за это подлинный народ спасет вас от зубов прожорливого и плотоядного народа, злоба которого продолжает подспудно угрожать вам, несмотря на все некогда полученные им от вас благодеяния. Какие бы предосторожности вы ни приняли против его бешенства, не воображайте, что вам не грозят больше его укусы; не думайте, что вы сможете от него спас тись без помощи и без постоянной поддержки подлинного на рода. Мы вам это уже указали: фальшивый и угнетатель ский народ обладает весьма широкими и весьма многочис ленными мятежными силами. Его бешенство достигло высшей точки, и вместе с мыслью о безвозвратных потерях, ожидаю щих его в случае поражения, оно доведет его до свершения самых крайних и ужасных действий. Представители этого фальшивого народа обладают немалыми способностями, они их полностью исчерпают, прежде чем окончательно откажут ся от своих катастрофических проектов. Они все испытаютдля осуществления своих разнообразных угроз, направлен ных против вас. Они вам бросили следующую угрозу, кото рую они отыскали у Монтескье ': (богатый) народ придетв бешенство, — или другую: наказание последует сразу занарушением общественного мнения (“порядочных людей”). Вы сможете смеяться над этими угрозами лишь тогда, когда вы искренне призовете к себе плебейские массы, бесчисленные и неукротимые фаланги санкюлотов. Но заметьте, что на серьезную помощь с их стороны вы можетерассчитывать лишь при условии, если вы им обеспечите, если покажете им на близком расстоянии, ту обетованнуюземлю, которую в противном случае они вскоре окажутсяв состоянии завоевать с другими Моисеями. (. Теперь пора перейти к существу дела. Пора заговоритьо самой демократии; определить, что мы разумеем под этими чего мы от нее ждем, наконец, согласовать со всем народомспособы ее установления и сохранения. Ошибаются те, кто думает, что меня волнует лишь вопросо замене одной конституции другой. Мы нуждаемся большев учреждениях, чем в конституциях. Конституция 1793 годалишь потому была встречена приветствиями всех честныхлюдей, что она подготовляла путь учреждениям. Я пересталбы ею восхищаться, если бы она не могла быть средствомдостижения этой цели. Любая конституция, оставляющаяв действии старые учреждения, несправедливые и убийственные для людей, не может вызвать у меня энтузиазма. Любой человек, призванный возродить людей, который будетс трудом тащиться по старой колее предшествующих законодательств, варварски увековечивающих деление на счастливых и несчастных, не будет в моих глазах законодателем, он не внушит мне уважения. Начнем же с создания хороших учреждений, пл_ебейскихучреждений, и мы сможем быть уверены в том, что за этимпоследует хорошая конституция. Плебейские учреждения должны обеспечить всеобщеесчастье, равное благосостояние всех членов общества. . Подлинное равенство не есть химера. Практический опытего б_ыл удачно осуществлен великим трибуном Ликургом. Известно как он ложился учреждения этой великолепнойсистемы, при которой общественные обязанности и выгодыбыли равно поделены, достаток стал уделом всех и никто немог приобрести излишков. . ЖанЖак лучше уточнил этот же принцип, написав:для того чтобы общественное состояние усовершенствовалось, надо, ЧТдЬы каждый чмгп Лпгтптпк ч нчкч'п цримрлизбытка, та короткая фраза, на мой взгляд, эликсир “Общественного договора”. Его автор выразил это столь внятно, как только было возможно в то время, когда он писал, и этих немногих слов достаточно для тех, кто способен понять.

Дидро тоже вполне недвусмысленно высказывается о сущности единственно правильной, соответствующей требованиям справедливости, общественной системы ; рассуждайте сколько вам угодно о лучшей форме правления, говоритон, вы ничего не добьетесь, пока не уничтожите основыалчности и честолюбия. Нет надобности специально объяснять, что при лучшей форме правления надлежит исключитьдля всех управляемых возможность стать богаче или обладать большей властью, нежели любой из их собратьев; чтополучение справедливой, равной и достаточной доли всехблаг должно стать разумным пределом для жадности ичестолюбия каждого человека. И Робеспьер * говорит нам, что такова суть всякого договора, основанного на справедливости, на первоначальныхправах или законах природы. Цель общества, говорит он всвоей Декларации прав, всеобщее счастье, т. е., очевидно, равное счастье всех людей, которые рождаются равнымив правах и потребностях. И несколько дальше излагаетсяеще одно правило вечной морали: Не делай другим того, чего ты не хотел бы, чтобы делали тебе. Иначе говоря:“Делай другим все то, что ты хотел бы, чтобы делалитебе; заботься о том, чтобы каждый из остальных былтак же счастлив, как ты сам желаешь быть, чтобы, следовательно, он был совершенно равен тебе, ни больше, ни меньше”. А когда эти неоспоримые истины захотели все же оспоривать, разве не во всеоружии высшего разума выступил СенЖюст , беря их под двойную защиту в своем замечательномобращении к вам, всегда угнетенным санкюлотам: “Подлинная сила на Земле — это бедняки, они вправе разговариватькак хозяева с теми правительствами, которые ими пренебрегают”. Религия строгого равенства, которую мы осмеливаемсяпроповедовать всем нашим обездоленным и голоднымбратьям, даже им покажется, пожалуй, непривычной, хотяона и вполне естественна_она покажется им, повторяю, пожалуй, новой по той причине, что мы так привыкли к нашимстарым, варварским и извращенным учреждениям, что намуже трудно постичь другие, более справедливые и болеепростые. . Давно пора. Пора народу, попираемому и истребляемому, выразить более величественно, более торжественно и более общо, чем когдалибо ранее, свою волю, чтобы были уничтожены не только пятна, не только побочные сторонынищеты, но и само ее существование. Пусть народ провозгласит свой Манифест. Пусть он даств нем определение демократии, такой, какую он хотел быиметь, такой, какая она должна.. быть, исходя из строгихпринципов. Пусть он в нем докажет, что для тех, кто обладаетизбытком, демократия означает обязанность восполнить то, чего не хватает людям, не имеющим достатка; что весь дефицит у этих последних происходит только от того, что те, другие, их обокрали. Обокрали на законном основании, еслиугодно, т. е. с помощью разбойничьих законов, которые припоследних режимах, как и при более древних, допускаливсякие плутни; с помощью законов, подобных всем действующим поныне; с помощью законов, по которым я, чтобы жить, вынужден постоянно продавать чтонибудь из предметовобихода и нести мои последние тряпки ко всем ворам, которыхэти законы защищают! Пусть народ объявит, что он требуетвозвращения всего украденного, всех этих позорных конфискаций, которым богачи подвергли бедных. Такое возвращение будет, конечно, столь же законно, как и возвращениеимущества эмигрантам. Путем восстановления демократии. мы хотим, лолервых. вернуть себе свои лохмотья и старуюм ёбёл ь 'и~во'вторых, добиться тогот чтобы Те, кто их у накТотобрал~5ыли оы впредь лишены возможности возооновитьТОдооныеллодеяния. Затем мы хотим посре?п1'ЬоМДмшритии_добиться того. кему как мы показали, стремились все, ктГпрспбен постигнуть ккуюЛИОи праиильную идею. {... '> у Мы докажем, что удел каждого человека не должен ухудшиться с переходом от естественного состояния к общественному. Мы дадим определение собственности. Мы докажем, что земля ничья, что она принадлежитвсем. /Мы докажем, что все, что отдельный человек захватываетсверх необходимого для его пропитания, является воровствому общества. УМы докажем, что пресловутое право отчуждения естьгнусное, человекоубийственное преступление. У/Мы докажем, что наследование по семейному правуявляется не меньшим злодеянием; что оно изолирует друг отдруга членов общества и превращает каждую семью в маленькую республику, неизбежно интригующую против большой Республики, и это ведет к утверждению неравенства.

Мы докажем, что, когда имущество члена общества недостаточно для удовлетворения всех его повседневных потребностей, это есть результат похищения его природнойличной собственности захватчиками общих благ. По этой же причине все, что член общества имеет свышенеобходимого для удовлетворения его повседневных потребностей, является результатом ограбления им других сочленовпо обществу и неизбежно лишает этих сочленов их доли вобщих благах *. Что самые тонкие рассуждения бессильны противостоятьэтим непреложным истинам. Что превосходство таланта и предприимчивости являетсялишь химерой и благовидным обманом, который всегда служил заговорщикам в их кознях против равенства. Что различия в оценке и значении произведений человеческого труда покоятся лишь на представлениях о нихнекоторых людей, сумевших навязать эти представлениядругим. УЧто совершенно ошибочно на основе этих представленийрабочий день того, кто делает часы, оценивается в 20 раз выше рабочего дня того, кто пашет землю. Что, однако, вследствие этой ложной оценки заработокрабочегочасовщика дает ему возможность приобрестидостояние 20 работников плуга, которых он, таким образом, экспроприирует. Что все пролетарии стали таковыми лишь в результатеустановления, в различных вариантах, подобного соотношения во всех других отраслях; причем повсюду оноосновывалось исключительно на той разнице в оценке, которая возникла в силу общественного предрассудка. Что нелепо и несправедливо притязать на большее вознаграждение тому, чья работа требует более высокого уровня умственного развития, большего прилежания и напряжения ума; что это нисколько не увеличивает вместимостиего желудка. Что нет никаких оснований притязать на вознаграждение, превышающее удовлетворение личных потребностей. Что только общественный предрассудок придает особуюценность умственному развитию; нужно еще, возможно выяснить, не заслуживает ли ее в той же мере природнаясила, физический труд. Что только люди умственных занятий дали столь высокуюоценку произведениям своего мозга; можно не сомневаться, что если бы это зависело от людей физического труда, ониустановили бы, что заслуги рук не меньше, чем заслуги головы, а усталость всего тела равна усталости той его части, которая занята размышлением. Что без этого необходимого уравнения более смышленым, более предприимчивым дается патент на ограбление, правобеспрепятственно обирать тех, кто менее одарен этимикачествами. Что именно таким образом в общественном состояниибыло разрушено, опрокинуто имущественное равновесие, ибо убедительно доказано наше великое положение: добиться обладания излишком можно, только сделав так, чтобы удругих не было достатка. Что все наши общественные установления, все наши взаимоотношения являются лишь актами непрестанного разбоя, освящаемого абсурдными и варварскими законами, подсенью которых мы заняты только тем, что обираем другдруга. Что наше общество плутов вследствие того, что в нем заложены такие скверные основы, порождает всевозможныепороки, преступления и несчастья, против которых тщетнообъединяются некоторые честные люди, объявив им войну;они не могут победить, потому что нападают не на зло в самом его корне, а применяют лишь паллиативы, которые онинаходят среди ложных идей, вызванных нашей общей развращенностью. Что из всего сказанного ясно: все, чем владеют те, чьясобственность превышает их индивидуальную долю в общественном имуществе, является кражей и узурпацией. Что, следовательно, справедливо отобрать у них это. . Что произведения мастерства и умения становятся, такимобразом, общей собственностью, достоянием всего обществас того момента, как изобретатели и труженики их создали;потому что они основаны на предшествующих достиженияхмастерства и умения, которыми пользовались новые изобретатели и труженики при своих новых открытиях. \/Что, поскольку приобретенные знания являются общимдостоянием, они должны в одинаковой мере распределятьсямежду всеми.

Что только в силу злонамеренности, предрассудков или по недомыслию можно оспаривать истину, что такое равное распределение знаний между всеми сделало бы всех людей почти равными по способностям и даже по талантам. Что образование противоестественно, когда оно основано на неравенстве и является исключительным достоянием толь ко части общества; ибо тогда оно становится в руках этой части машиной, оружием, с помощью которого она сражается против другой части, безоружной, и, следовательно, без тру да усмиряет ее, обманывает ее, грабит ее, порабощает ее самым позорным образом. Что нет более важной истины, чем та, которую мы уже однажды приводили и которую провозгласил один философ:) рассуждайте сколько вам угодно о лучшей форме правления;) вы ничего не добьетесь, пока не уничтожите основы алчности\, и честолюбия. Что, следовательно, общественные учреждения должны вести к этой цели, они должны навсегда отнять у каж дого надежду стать более богатым, более влиятельным, превосходящим своими знаниями коголибо из своих со граждан. Что, точнее говоря, надлежит обуздать судьбу: сделать каждого из членов общества независимым от удачи, от счастливого или неблагоприятного стечения обстоятельств; (обеспечить каждому человеку и его потомству, сколь бы {многочисленно оно ни было, достаток и ничего, кроме до статка; и навсегда уничтожить все возможности для того, чтобы ктолибо мог получить свыше положенной ему доли в произведениях природы и труда. Что рпинстнннми гпппб ппртнгнуть дтпи ирли СОСТОИТ В том, чтпы устянпвить общее управление; уничтожить част ную собственность, прикрепить каждого человека, соответст венно его дарованию, к мастерству, которое он знает; обя зать его сдавать в натуре плоды своего труда на общий склад и создать простую администрацию распределения, ад министрацию продовольствия, которая, ведя учет всех сог раждан и всех изделий, распределит последние на основе строжайшего равенства и распорядится доставить их по месту жительства каждого гражданина. . Что при таком правлении исчезнут межевые столбы, из городи, стены, замки на дверях, ябеды, тяжбы, кражи, убийства — все преступления; суды, тюрьмы, виселицы, на казания, отчаяние, вызываемое всеми этими бедствиями; зависть, ревность, ненасытность, спесь, обман, двуличие, наконец, все пороки; не будет больше (и это, конечно, самоеважное) червя постоянно грызущей каждого из нас тревогиотносительно того, что ждет нас завтра, через месяц, черезгод, в старости, что ждет наших детей и внуков. Таково сжатое изложение того страшного Манифеста , который мы предложим угнетенному большинству французского народа; мы даем ему первый набросок этого Манифеста, чтобы народ мог его заранее постичь. Народ! Пробудиськ надежде, стряхни с себя оцепенение... Развеселись при видетого, как грядет счастливое будущее! Друзья королей! Расстаньтесь с мыслью, что страдания, коими вы удручаете народ, окончательно поставят его под иго единого властителя. А вы, патриции! богачи! республиканские тираны! откажитесьи вы, одновременно и разом, от ваших угнетательских махинаций по отношению к этой нации, которая еще не совсемзабыла свои клятвы в верности свободе. Ее взорам открывается перспектива более радостная, нежели все то, чем выее завлекаете. Преступные властители! в тот самый момент, когда вам кажется, будто вы можете пригнуть этотдобродетельный народ к земле своей железной дланью, он даст вам почувствовать свое превосходство, он освободится от узурпированной вами власти и сбросит цепи, в которые вы его заковали, он вернет себе свои священныепервоначальные права. Вы слишком долго играете на еговеликодушии; вы слишком долго издеваетесь над его страданиями... “Народ лишен энергии, — говорите вы, — он страдает иумирает, не смея жаловаться”. Летописи Республики не будут запятнаны таким позором. Память о французах неперейдет к потомству, отягощенная таким унижением. Дабудет это произведение сигналом, да будет оно молнией, которая оживит и возродит всех, преисполненных некогдапылом и мужеством! Всех, кто горел когдато пламенем воимя общественного блага и полной независимости. Пустьнарод почерпнет оттуда подлинную идею РАВЕНСТВА!Пусть эти слова: равенство, равные, плебейская доктринастанут кличем объединения всех друзей народа. Пусть народподвергнет обсуждению все эти великие принципы; пустьразвернется борьба вокруг знаменитого вопроса о подлинномравенстве и вокруг вопроса о СОБСТВЕННОСТИ!Пусть он вкусит на сей раз его мораль, пусть оно зажжет внем огонь, который будет гореть до полного завершения его дела! Пусть он низвергнет все эти старые варварские учреждения и пусть заменит их учреждениями, продиктованнымиприродой и вечной справедливостью. О, да, все страданиянарода достигли предела; хуже уже быть не может! Толькополный переворот может избавить от них! Пусть же этажестокая война между богатым и бедным примет наконецменее подлый характер! Пусть она не будет более отмеченапостоянной дерзостью одной стороны и постоянной трусостьюдругой. Пусть бедняки ответят наконец своим обидчикам!.. Воспользуемся тем, что они нас довели до крайности. Двинемся вперед без лишних слов как люди, обладающие сознанием своей силы. Пойдем смело к РАВЕНСТВУ. Пустьбудет нам видна цель общества, пусть будет видно общеесчастье. О, коварные или невежественные люди! Вы кричите, чтонеобходимо избежать гражданской войны? Что никоим образом не следует сеять раздоры в народе?.. А может ли бытьболее возмутительная гражданская война, нежели та, где наодной стороне сплошные убийцы, а на другой — только беззащитные жертвы? Разве можно объявить преступникомтого, кто хочет вооружить жертвы, чтобы они защищалисьот убийц? Не лучше ли такая гражданская война, где обестороны могут защищаться друг от друга? Пусть, еслиугодно, обвиняют нас в сеянии раздоров. Тем лучше: уж лучше раздоры, чем ужасное согласие, при котором душат голодающих. Пусть стороны вступят в бой; пусть вспыхнетбунт, и каким бы он ни был, всеобщим или частичным, немедленным или более поздним, во всех случаях мы будемудовлетворены! Пусть Священная гора или плебейскаяВандея возникнет либо в какомто одном месте, либо вовсех 86 департаментах! Пусть создаются заговоры противугнетения, большие или малые, тайные или явные, на 100 тыс. тайных собраний или лишь на одном; все равно, только бывозникали заговоры, только бы угнетателей ни на мгновениене покидали отныне страх и угрызения совести. Мы далигромогласный сигнал, так, чтобы он дошел до многих, дабыувеличить число наших сообщников; мы разъяснили им, почему им следует действовать, и дали некоторое представление о способе действия, и мы почти уверены в том, что заговоры возникнут. Пусть тирания испытает, способна ли онапреградить нам путь... Говорят, народ не имеет руководителей. Пусть же они появятся, и народ сразу разобьетсвои цепи и завоюет хлеб для себя и для своих потомков. Повторим еще раз: все страдания достигли предела; хужебыть не может; только полный переворот может исправитьположение!!! Итак, пусть все смешается!.. Пусть все стихииспутаются, смешаются и столкнутся между собою!.. Пустьвсе ввергнется в хаос, и пусть из хаоса изыдет мир новыйи возрожденный!.