Нартов Н.А., Нартов В.Н. Геополитика: учебник для студентов вузов, обучающихся по специальностям “Государственное и муниципальное управление”, “Международные отношения”, “Регионоведение”. – 4-е изд., перераб. и доп. – М.: ЮНИТИ-ДАНА: Единство, 2007.– 527 с.

/c. .../ – разделитель страниц (конец текста на странице)

 

Глава 10. США в системе геополитических отношений

• Из истории международных отношений США
• Роль информации в глобализации по-американски • Геостратегия для Евразии
• Россия в геополитике США • США – Евросоюз: подспудное противостояние
• Американские интересы в Средней Азии, на Кавказе, в Индии
• Современный Китай в планах США • Япония в американской геополитике

История становления США как мировой геополитической державы проходила поэтапно, и путь к вершине могущества, достигнутой в конце XX в., был далеко не всегда прям и благороден. Скорее всего, это была дорога, по которой продвигалось постоянно набирающее силу, вес, накачивающее экономические, военные, финансовые мускулы государство-хищник. Свои отношения с соседями колонисты из Старого Света испытали сначала на коренных жителях Америки – индейцах. Загнав их в резервации, стали постепенно теснить соседей по континенту. Колонисты в основной массе были протестантами, принесшими в Новый Свет свои нравственные ценности. Для них решающее значение имел прагматизм, умение делать деньги. Из людей надо выжимать деньги – вот кредо большинства протестантов-колонистов, возмечтавших создать в Новом Свете землю обетованную. Это кредо США воплощают в жизнь вот уже более 200 лет: захват чужих территорий, бомбардировки мирных жителей, торговля оружием, влияние на политических лидеров других стран, внедрение повсюду “американского образа жизни” – и все это во имя своих корыстных интересов, которые прикрываются фальшивыми лозунгами о демократии, толерантности, правах человека.

10.1. Из истории международных отношений США

Американо-английский Версальский мирный договор 1783 г. подтвердил победу США над Англией в борьбе за независимость. Колонисты-американцы в борьбе против Англии пользовались поддержкой Франции, Испании, Голландии и России. Франция, Испания и Голландия были прямыми союзниками США в борьбе против “владычицы морей”.

Во время войны 13 североамериканских колоний против Великобритании (с 1775 по 1783 г.) Россия формально не являлась союзником американцев, но оказывала им значительную помощь: оружием, боеприпасами, одеждой и т. п. Английские военные корабли стали топить или захватывать русские торговые суда, когда /с. 329/ блокировали восставшие территории. Русские торговые караваны сопровождали военные корабли. Гордые британцы, покорители и гроза морей, не осмелились вступать в боевые столкновения с русскими моряками. Вот тогда-то, в конце 1770-х гг., впервые появился термин “вооруженный нейтралитет”. Его автор – русская императрица Екатерина II.

Помощь союзников способствовала тому, что восставшие колонисты вынудили Великобританию сесть за стол переговоров в Версале. Там в 1783 г. и был подписан Версальский договор. Однако американцы около года держали его в тайне от своих союзников -испанцев, французов, голландцев. Согласно договору границы США определялись на западе по р. Миссисипи и условной линией по направлению к Великим озерам, на севере –по линии Великие озера–река св. Лаврентия, на востоке – по берегу океана, на юге ограничивались Флоридой, принадлежавшей Испании. Современные южные штаты США были мексиканскими¹.

Итак, когда американцы получили независимость, их территория составляла около 1/5 территории, которую ныне занимают Соединенные Штаты Америки. Вот почему еще в середине 1780-х гг. автор Декларации независимости США Т. Джефферсон сказал: “Я содрогаюсь от страха за свою страну, когда осознаю, что Бог справедлив”². Третий президент США знал, что говорил. Первоначально колонисты решали свои территориальные проблемы за счет индейцев.

Вот как пишет об освоении территории белыми переселенцами американский писатель-сатирик Марк Твен:

“...Первые 300 лет после того как Колумб открыл Америку, все ее белое население, вместе взятое... можно было разместить в одном лекционном зале. В начале нашего века (т.е. XIX в. – Авт.) белых в Америке было всего 7 миллионов, в 1825 году их было примерно 23 миллиона, а в 1875 году – 40 миллионов”³.

Итак, когда в Америке появился белый человек, там проживало, по разным источникам, от 20 до 50 млн коренных жителей. Убивая, скальпируя индейцев (за каждый скальп убийца получал щедрое вознаграждение), белые люди загоняли оставшихся все дальше в глубь страны, завоевывая себе жизненное пространство. Широко пускались в ход все грязные, агрессивные методы завоевывания жизненного пространства. В 1890 г., после окончания индейских войн, после опустошающих эпидемий (переселенцы из Европы привезли с собой новые заболевания, уничтожавшие целые народы), после /с. 330/ покорения дикого края и заселения земель белыми, индейское население насчитывало лишь 250 тыс. человек.

Выиграв войну за независимость и освободившись от назойливой опеки “старой доброй Англии”, колонисты-протестанты устремили свои взоры на земли соседней Флориды, Мексики, а потом и Кубы, Пуэрто-Рико, Филиппин. В 1824–1826 гг., прикрываясь миролюбивой фразеологией, они предотвратили освобождение Кубы и Пуэрто-Рико силами Колумбии и Мексики. Более того, используя этот факт, президент Д. Полк в середине 1840-х гг. обосновал “права” США на присоединение мексиканских территорий: Техаса, Орегона и Калифорнии. Американцы инспирировали “желание” населения этих земель присоединиться к США. В захватнической войне 1846–1848 гг., но прикрываясь доктриной Монро⁴, северный сосед, защищая права “суверенного Техаса” на самоопределение, отторг более половины территории Мексики.

Потом наступила очередь оказать “помощь” Кубе, Пуэрто-Рико, Филиппинам.

О захвате Филиппинских островов М. Твен пишет следующее:

“Мы купили острова у мнимого владельца (у Испании. – Авт.) и, хитро прикинувшись бескорыстными друзьями, заманили доверившийся нам слабый народ в ловушку и захлопнули ее ... мы загнали его в горы; мы наложили руку на весь обширный Филиппинский архипелаг, точно он и вправду наш; мы усмирили тысячи местных жителей и похоронили их; мы вытоптали поля этих людей, сожгли их селения и лишили крова осиротевших вдов и детей; обрекли на изгнание и тоску... неугодных нам... а остальные десять миллионов филиппинцев поработили при помощи “добровольной ассимиляции”... над всеми этими пиратскими трофеями подняли наш охранительный флаг”⁵.

Заинтересованность плантаторов-рабовладельцев Юга и крупной буржуазии Севера в экспансии ставила перед политиками страны задачу создания благоприятных условий для расширения территории США и выдвижения лозунгов, оправдывающих “преимущественные права” Вашингтона на американском континенте.

В 1830-х гг. американцы предпринимают первые попытки проникнуть в Средиземноморье. Об этом доносил в МИД Российской империи талантливый русский дипломат и поэт Ф.И. Тютчев, который внимательнейшим образом изучил внешнеполитические акции Сардинского королевства. Он писал:

“Сардинский кабинет доселе содержит в тайне конвенцию, которую он только что заключил с американским правительством. Вот, однако, /с. 331/ что я узнал об этом; полагаю, что могу сообщить эти сведения как достоверные. Американский агент предложил полную отмену в обеих странах дифференциальных пошлин на некоторые продукты... Таким образом, избрав путь на Сардинское государство и на Геную, американская торговля будет иметь возможность, не уплачивая транзитных пошлин, выбрасывать в центр Швейцарии и герцогства Пармского все свои товары, которые оттуда будут переправляться контрабандным путем в Германию, во Францию или в Ломбардию... Из всех этих подробностей, по-видимому, явствует, что цель, которую преследовали американцы, заключалась в том, чтобы прочно утвердиться в Средиземном море”⁶.

Далее Тютчев обращался к Нессельроде со следующим многозначительным пояснением:

“Не без оснований почел я себя вправе подвергнуть Ваше Сиятельство скуке этого чтения. Я полагаю, что сделка, готовящаяся между сардинским правительством и Соединенными штатами, заслуживает внимания нашего двора не с одной коммерческой точки зрения. Действительно, одним из самых несомненных последствий этой сделки будет все большее и большее проникновение американского флота в Средиземное море... Между тем все, что может способствовать такой державе, как Соединенные штаты, к укреплению своего положения в Средиземном море и окончательному водворению там, не может, при настоящем положении вещей, не представлять значительного интереса для России”⁷.

Трудно переоценить политическую широту и прозорливость Тютчева. Он, конечно, не мог знать что еще за полтора десятка лет до его донесения, 1 июня 1822 г. Т. Джефферсон, один из влиятельнейших политических деятелей США, писал другому крупнейшему американскому деятелю, Дж. Адамсу (оба успели побывать президентами США): “Создается впечатление, что европейские варвары вновь собираются истреблять друг друга. Русско-турецкая война напоминает схватку между коршуном и змеей: кто бы кого ни уничтожил, одним разрушителем в мире станет меньше... Истребление безумцев в одной части света способствует росту благосостояния в других его частях. Пусть это будет нашей заботой и давайте доить корову, пока русские держат ее за рога, а турки за хвост”⁸.

Из этого ясно, что руководители еще весьма молодого государства – ему не исполнилось тогда и полувека – уже определяли основные принципы его мировой политики: неблагодарности, двойных стандартов, подлости и прагматизма. И Тютчев не только зорко разглядел тайные интриги в Сардинском королевстве, но и проник /с. 332/ в самую суть политики США, сумел в незначительном, казалось бы, факте отмены торговых пошлин увидеть нечто неизмеримо более масштабное и имеющее прямое отношение к судьбам мира и России.

Меридиональная экспансия была первым этапом становления США как мировой державы. Внешняя политика Вашингтона, по признанию американского социолога В. Вильямса, носила сугубо прикладной характер. Она решала практические задачи – расширение жизненного пространства, которое проходило не только в ме-ридианальном направлении. В 1867 г. набирающее экономическую мощь государство путем дипломатических усилий, экономической экспансии, действий лоббистов, влияющих на царя Александра II, заставило Россию продать за бесценок Аляску и Русскую Калифорнию. За Аляску (якобы взяв ее в аренду на 99 лет) американцы уплатили России смехотворную сумму – 7,2 млн долл.

В конце XIX–начале XX в. США выполняли, по сути, полицейские функции в Западном полушарии. В XX в. они осуществили многочисленные интервенции на Кубу (1898–1902, 1906–1909, 1912, 1917–1933, 1961, 1962), в Мексику (1913, 1914–1918), Гаити (1891, 1914–1934, 1994–1996), Доминиканскую Республику (1903–1904, 1914, 1916–1924, 1965–1966), Никарагуа (1894, 1896, 1898, 1899, 1907, 1910, 1981–1990), Панаму (1895, 1904–1914, 1918–1920, 1925, 1958, 1964, 1989–1990) и другие страны. Политика “большой дубинки” и “дипломатия доллара”, которую американцы и сейчас демонстрируют по отношению к своим южным соседям, в полной мере использовались Вашингтоном и против большинства стран земного шара.

Второй этап становления США в качестве мировой державы связан с широтной экспансией, где талассократический империализм проявился в классической форме. Экспансия Вашингтона, исповедующего теорию и практику “анаконды”, охватила большинство стран Западной Европы, Африки, Ближнего и Среднего Востока, Юго-Восточной Азии, Океании, включая Австралию, Индонезию, Филиппины и т. д. Американцы точно выполняли и выполняют советы своих соотечественников – генерала Мак-Келлана, впервые разработавшего стратегию “анаконды” (блокирование вражеских территорий с моря и по береговым линиям, что постепенно приводит к стратегическому истощению противника), и адмирала Мэхена, рекомендовавшего правительству выполнить следующие условия: Соединенным Штатам следует тесно сотрудничать с британской морской державой; пока есть необходимость, препятствовать германским морским претензиям; противодействовать экспансии Японии в Тихом океане; объединяться с европейцами против народов Азии.

Вашингтон постоянно стремился держать под контролем свои береговые зоны и одновременно старался оторвать от континента /с. 333/ береговые зоны противника, душив в кольцах “анаконды” евразийские державы – СССР, Китай, Германию. США делали это, перекрывая, где только можно, выходы к морю.

Такую стратегию Вашингтон реализовал в Первую мировую войну против Германии и ее союзников, она видна в организации “белого движения” в России после октябрьской революции. Во время Второй мировой войны эта стратегия служила удушению как Германии, Италии, так и Японии. Но наиболее ярко она была продемонстрирована в пору “холодной войны” против СССР и его союзников. В то время стратегия “анаконды” достигла глобальных размеров. Подобную политику продолжают американцы и сейчас, небезуспешно пытаясь руками японцев, прибалтов, немцев, политиков Украины лишить Россию выхода в моря и океаны. Вашингтон сейчас не употребляет термин “политика сдерживания”, отражающий стратегию “анаконды”, но стратегия НАТО на практике реализует эту глобальную установку.

10.2. Роль информации в глобализации по-американски

Для создания глобального монополярного мира, где все народы жили бы под руководством США, у западных политиков и ученых, кроме стратегии “анаконды” и контроля над Rimland, наработано много сценариев, включая стимуляцию интереса Китая к малозаселенным территориям Сибири, Средней Азии, Дальнего Востока, а также тихое поэтапное продвижение НАТО на Восток, включая Кавказ и Среднюю Азию, а как идеальный вариант – расчленение России. Для достижения этих глобальных целей Вашингтон применяет весь арсенал новейшего оружия, и прежде всего информационного.

Человеческое сообщество не может существовать без информации. Только от ее полноты, достоверности и своевременности зависит адекватное решение политических, экономических, оборонных, правовых, научных, образовательных, культурных и иных задач в интересах отдельного человека, общества и государства.

В современных условиях традиционные методы жесткого управленческого воздействия на общество применяются все реже и заменяются, при все большей формализации прав человека, методами прямого централизованного воздействия на население с целью добиться формирования такого общественного мнения, которое выражало бы не подлинные интересы людей, а заложенные в их сознание пропагандой нужные стандартизированные мнения и оценки.

Средствами достижения этих целей являются современные средства массовой информации (телевидение, радио, пресса) как система /с. 334/ передачи данных, а также Интернет. Сотрудники СМИ превращаются в особую организацию, формирующую уровень сознания и мышления всей страны. В итоте позиция людей зависит от той информации, которую они получают. Сегодня нет более мощной легальной силы в становлении общественного мнения, чем СМИ, именно поэтому власть над ТВ, радио, прессой оберегается с такой непреклонностью.

В недалеком прошлом основной вид конкуренции между общественно-политическими системами лежал в плоскости военных столкновений. Иные виды противоборства между системами выступали как вспомогательные. Лишь после информационной революции в 1960–1970 гг., когда информационные потоки космополитизировались, стали прорисовываться новые формы военного противоставления. Появилась непосредственная возможность доступа как к географическому, так и к социокультурному пространству государства из единого информационного центра. Сейчас глобальные и региональные информационные сети и другие коммуникационные информационные каналы по значимости можно сравнить со средствами доставки ядерного вооружения, а дезинформацию – с ядерной боеголовкой.

Информационное воздействие малозаметно, проявляется постепенно, менее затратно, экологически безопасно, а самое главное – трудноустранимо. Чтобы сломать сложившийся стереотип под воздействием ранее поданной информации, надо затратить усилий, финансов и времени в 10 раз больше. Вашингтон понимает, что традиционное вооружение и военная техника все более становятся фактором сдерживания, уступая место информационному оружию.

В XXI в. информационное воздействие способно не только обеспечить успех в “горячей войне”, но во многих ситуациях заменить ее. На арену выдвигается новый тип вооружений – средства РЭБ, СВЧ-генераторы, информационные вирусы, электронные ловушки, компьютерные “закладки”, программы двойного назначения, интеллектуальные программные системы, навязывание эталона, голосовые синтезаторы, искусственные изображения в атмосфере.

Новое оружие действует в первую очередь на компьютерные сети, линии связи, информационную инфраструктуру систем управления различными сторонами деятельности общества: транспортными потоками, средствами и каналами коммуникаций, технологическими связями, финансовыми потоками, средствами массовой информации, в первую очередь электронными. Все это позволяет дезорганизовать управление государством или отдельными сторонами его жизнедеятельности, заставить исполнительную власть принять неадекватное решение. В стратегическом плане это /с. 335/ означает блокировку информационных потоков и интеллектуальных ресурсов страны, а в концептуальном – дезориентацию общественного сознания. Сейчас сама информационная среда в известной степени стала компонентом социального и индивидуального сознания.

Контроль, блокировка и управление сознанием населения страны противника в конечном счете обеспечивают свободное политическое и экономическое проникновение на его географическую территорию. В случае успешного завершения информационной обработки духовной сферы военное проникновение, как правило, не имеет смысла или происходит в другом качестве.

Сфера духовной жизни весьма чувствительна к информационно-пропагандистскому воздействию, идеологическому давлению, экспансии на культурном уровне. Назначение информационно-психологического оружия – создать эмоциональный дискомфорт, вызвать страх, отчаяние и неуверенность, нарушить физическую, социальную или духовную целостность человека и через это переориентировать его на другие отношения.

Психологический комплекс человека – один из самых уязвимых, и поэтому воздействие на него представляется наиболее простым и эффективным. Развивая исследования в данной области с начала 1940-х гг., американские профессионалы отмечают, что только с помощью психологического воздействия можно управлять сознанием многих наций и народов. Основная задача пропаганды состоит в том, чтобы превратить осведомленного человека в неосведомленного, информированного –в дезинформированного, убежденного – в сомневающегося⁹. Сказанное особенно актуально для современного периода развития России, когда, по существу, свернуты национальные приоритеты, а групповые интересы олигархов выдаются за общенациональные.

В США давно ведутся работы по созданию информационного оружия, которое определяется как совокупность средств и методов, позволяющих похищать, искажать или уничтожать информацию, ограничивать или прекращать доступ к ней законных пользователей, нарушать работу или выводить из строя телекоммуникационные сети и компьютерные системы, используемые в обеспечении жизнедеятельности общества и государства.

Информационное оружие в американской военной доктрине XXI в. – доктрине “направленной силы” – рассматривается как основной элемент. В Вашингтоне разрабатывается стратегический план /с. 336/ ведения информационной войны, а в вооруженных силах созданы службы по ее ведению – Управление информационных систем (DISA), Центр информационной войны ВВС (AF IVC) и Служба ВМС по информационному оружию (NIVA), а также введены должности офицеров по информационной войне.

В рамках сказанного как подготовку к информационным войнам следует рассматривать и инициативу США по созданию национальной информационной структуры (NII) и глобальной информационной инфраструктуры (GII) на основе международной сети Интернет, находящейся практически под полным контролем США.

В современном информационном пространстве борются не сколько панидеи, т.е. идей-концепций, преследующих глобальные цели, которые, по мнению К. Хаусхофера, охватывают целые народы. Эти панидеи становятся формами организации пространства, т.е. “жизненными формами будущего”¹⁰. Следует отметить, что современные панидей имеют разные исторические и географические корни. Например, концепция пан-Китая, истоки которой лежат в конфуцианстве, лаозцы, появилась на свет около 4 тыс. лет тому назад. Концепция панисламизма возникла менее полутора тысяч лет тому назад, когда стала формироваться могущественная империя – Арабский халифат, превзошедший по захваченной территории Римскую империю. В свое время появились идеи пантюркизма, панславянизма, пан-Европы, пан-Америки. В последние десятилетия одна из доминирующих идей – панглобализм.

В американском понимании панидея глобализации сводится к тому, что в страхе перед терроризмом, включая ядерный (американцы немало потрудились и потратили денег на организацию и вскармливание талибов, “Аль-Каиды”, Бен Ладена и т. д. – Авт.), нации сдадут свои суверенные права международным организациям, которые наведут жесткий и стабильный порядок. Мировая экономика будет вращаться вокруг глобальной экономики, а главные международные разграничительные линии будут проходить не между цивилизациями, а между теми, кто либо отверг ее, либо по той или иной причине оказался неспособным играть по ее правилам¹¹. Не надо особо напрягать ум и зрение, чтобы увидеть за этой установкой звездно-полосатый флаг.

Для пропаганды и привлечения широких масс американцы применяют массовую культуру, рассчитанную на удовлетворение первичных физиологических потребностей. В России эта идея звучит до глупости просто: “Бери от жизни все!”, т.е. стремись к легкому и /с. 337/ примитивному. Глобальные СМИ (отечественные и зарубежные) постепенно изменяют самые главные человеческие способности: сопоставлять факты, анализировать их, приглушают и глушат способности к творчеству. Американцы почти два десятка лет активно “выуживают” творчески мыслящих личностей изо всех стран мира, а чаще всего из России. В информационных технологиях (особенно электронных) все больший упор делается не на слова, а на образное восприятие, как говорят на телевидении, “на картинку, на видеоряд”. А в результате роль логического мышления постоянно снижается.

Кроме того, по замерам социологов, до 70% российских телепрограмм носит развлекательный характер. А на таких программах, как “Времена”, “Зеркало” и др. умело действуют телевизионные “наперсточники”, которые всегда оставляют за собой последнее слово, где слушателям навязывают одну “правильную” точку зрения. Глобальные сети, компьютеры, электронные СМИ не только снижают творческие способности человека (особенно детей), отучают его читать серьезные книги, но и активно способствуют нарастанию психических заболеваний, блокируют полноценное интеллектуальное развитие. По данным американских ученых, в США сегодня 20% населения – психически больные люди, здоровы только 18%, а более 60% – потенциальные клиенты психиатрических больниц и клиник.

У России фактически отсутствует суверенитет информационного пространства, нет разработок по противодействию информационно-психологической агрессии.

Информационные каналы в стране – пункты управления, сбора, обработки, распределения и передачи информации, по существу, потеряны, уничтожены, подавлены, блокированы или не обеспечены государственным контролем. Доказательством служит тот факт, что информационные сети, их жизненно важные узлы переориентированы на зарубежную элементарную базу. Отдельные лица страны под политическими предлогами безнаказанно выдают зарубежным политикам, журналистам, спецслужбам стратегические государственные секреты. Многочисленны факты обмена на зарубежные материалы архивных материалов и раритетных (единичных) рукописей, принадлежащих России, без их предварительной публикации в стране. Патентные разработки российских ученых не слишком надежно защищены.

Прозападная ориентация в нашей стране оформилась к концу 1980-х гг. Именно благодаря зарубежным средствам массовой информации успешно проведены и проводятся широкомасштабные операции по дезинформации и морально-психологическому воздействию на народные массы в целом. Немало высших руководителей и /с. 338/ ответственных лиц страны, ее вооруженных сил и других силовых структур также ориентированы на Запад. Они целенаправленно и яростно уничтожают историю и традиции страны. Один зарубежный политик высказал удивительно верную мысль: “Нация, чьи средства массовой информации управляются из-за границы, не является нацией”.

На поле информационно-психологической войны СМИ России практически уничтожили моральный и духовный потенциал государства. Россия – единственная в мире страна, в которой СМИ до недавнего времени всерьез говорили о патриотизме как о последнем прибежище негодяев. Да и сегодня в информационной среде России голоса государственников-патриотов слишком слабо слышны. Поэтому большинство русских, татар, башкир и других народов России как добрый сигнал восприняли критическую оценку российских электронных СМИ, которую им дал вице-премьер и министр обороны С. Иванов. По его выражению, эти средства массовой информации занимаются дебилизацией населения страны, особенно ее молодежи.

Такое положение дел в области обеспечения информационной безопасности не позволяет России на равноправной основе включиться в мировую информационную систему и требует безотлагательного решения многих ключевых проблем, каждая из которых зависит только от одного фактора – от политической воли властей проводить национальную политику в процессе вхождения в мировую глобальную систему.

Считается, что информационную войну проигрывают навсегда, поскольку возможные шаги проигравшей стороны по изменению ситуации в области финансов, экономики, технологий могут полностью отслеживаться, контролироваться, а следовательно, и нейтрализоваться победившей стороной. Поэтому построение границ информационного пространства России требует выполнения следующих условий:

• колоссальных материальных и интеллектуальных затрат;

• открытого провозглашения государственной официальной идеологии, приемлемой для большинства населения и учитывающей культурные и исторические традиции многонациональной страны; лишь на основе такой идеологии могут быть выработаны четкие критерии оценки угроз информационной безопасности, основные приоритеты и национальная политика в этой сфере;

• разработки и осуществления цивилизованных, демократических, но законодательно жестко выраженных форм и методов воздействия на средства массовой информации в целях формирования и распространения духовных ценностей, /с. 339/ отвечающих национальным интересам страны, воспитания гражданского и патриотического долга и защиты от враждебной или недружественной пропаганды.

10.3. Геостратегия для Евразии

Нынешние Соединенные Штаты откровенно цинично претендуют на роль сверхдержавы Евразии, создавая новую глобальную систему. З. Бжезинский, один из ведущих политологов США, советник Центра по изучению стратегических и международных проблем, профессор кафедры внешней политики в школе по изучению международных проблем при Университете Джона Хопкинса, выдвигает такую идею: “Роль Америки как единственной сверхдержавы мирового масштаба диктует сейчас необходимость выработать целостную и ясную стратегию в отношении Евразии”¹².

Автор данной идеи прекрасно понимает, что Евразия – суперконтинент земного шара, играющий, по словам Макиндера, роль оси. Та держава, что станет доминировать на суперконтиненте, будет оказывать решающее влияние в двух из трех наиболее развитых в экономическом отношении регионах планеты: Западной Европе и Восточной Азии, а также на Ближнем Востоке.

Сначала США, по мысли Бжезинского, должны закрепить в Евразии геополитический плюрализм. Для этого приоритет должен быть отдан политическому маневрированию и дипломатическим манипуляциям. Они должны исключить возможность образования враждебных США коалиций. Но у любого государства, существующего на карте Евразии, по расчетам автора, нет для этого реальных возможностей. На втором этапе американизации Евразии должны появиться стратегически приемлемые партнеры, которые могут создать (под американским руководством) трансевразийскую систему безопасности. А в долгосрочном плане все это может стать основой системы подлинной политической ответственности в глобальном масштабе.

На западном фланге Евразии решающую роль в решении поставленной Бжезинским задачи будут играть Франция и Германия. Америка же продолжит расширение европейского демократического плацдарма (читай: расширение НАТО на Восток). На дальнем Востоке, небезосновательно полагает политолог из США, ключевая роль Китая возрастает, и у американцев не будет стратегии в Евразии до тех пор, пока они не достигнут политического консенсуса между Вашингтоном и Пекином.

Россия должна заявить о себе как о постимперском государстве, т. е. как о государстве, имеющем региональное значение и не /с. 340/ обладающего решающим влиянием в Евразии. В ее южных регионах в Средней Азии возникают очаги этнических конфликтов. Гасить их призваны великие державы, но не Россия.

Решающую роль Бжезинский отводит, разумеется США, так как вряд ли какое-либо государство может сравниться с ними в четырех ключевых областях – военной, экономической, технической и культурной, придающих стране глобальный политический вес.

Европу американцы намерены усиленно подталкивать к исполнению отведенной ей роли. Но тем не менее у политолога есть опасения, что в силу ряда причин (роста безработицы, национализма и т. д.) французские и германские политики могут склониться в сторону экстремизма.

Ну а какова же судьба России в геополитическом пасьянсе Бжезинского? По этому поводу он пишет:

“Будущее России менее определенно, и перспективы ее эволюции в позитивном плане не так уж и велики. Поэтому Америка должна создать такие политические условия, которые способствовали бы привлечению России к работе в широких рамках европейского сотрудничества и в то же время укрепляли бы независимость новых суверенных соседних государств”¹³.

В связи с этим Вашингтону рекомендуется оказывать поддержку Украине и Узбекистану по национальной консолидации, иначе их судьба в долгосрочной перспективе окажется неясной (вдруг они вновь уйдут под крыло России, как это было в историческом прошлом). Итак, в размышлениях геостратега отчетливо просматривается древняя, как мир, идея: разделяй и властвуй.

Эту идею относительно не только Евразии, а конкретно России американские геополитики вынашивают около 20 лет, во всяком случае говорят об этом. Есть несколько вариантов расчленения России. Одни из них были озвучены бывшим президентом США Рейганом, который стремился уничтожить “империю зла”, понимая под ней СССР, другой нашел отражение в опусе “демократа” российского розлива Г.Х. Попова “Что делать” (он предлагал разделить страну на 50–60 осколков-княжеств). С подобными идеями выступали в свое время Г. Старовойтова и В. Новодворская. Более солидные авторы типа Бжезинского или Тэлботта предлагают поделить Россию на три республики: Дальневосточную, Сибирскую и Центральную. Были публикации в американской печати и о купле Дальнего Востока и Сибири вплоть до Урала за 2 трлн долл. Вот так за океаном решают нашу судьбу: купить – как аборигенов Аляски и жителей небольших городов Калифорнии, основанных когда-то русскими первопроходцами. /с. 341/

Что рекомендует для этого предпринять пока еще действующий политик США Тэлботт? Его беспокоит то, что “в каких формах Россия определит свою государственность. Будет ли эта идея государства основываться на принципах обособленности и полной самобытности России?”¹⁴. А далее Тэлботт выдает главное, что беспокоит Америку: будет ли Россия отдавать приоритет своим национальным интересам или работать на реализацию интересов США, которые дипломат пытается выдать за “общепризнанные”. Такая постановка вопроса называется циничным подлогом.

Столь же много хамства и дремучего невежества можно увидеть в другом рассуждении Тэлботта: “Вам (т.е. русским. – Авт.) следует меньше уделять внимания образу Александра Невского, побеждающего шведских рыцарей в битве на льду, и больше “ганзейской” идее новгородцев”. Конечно, столь высокопоставленному дипломату стоило бы знать, что на Чудском озере были разгромлены не шведы, а немецкие псы-рыцари. А во-вторых, мы же не учим американцев, какому историческому событию в их жизни отдавать предпочтение: объявлению ли Декларации о независимости, уничтожению ли индейцев – коренных жителей Америки, войне ли за освобождение негров от рабства, во время которой погибло более 650 тыс. человек. В этой войне северяне наказывали южан за попытку создать конфедерацию. Победив, они сохранили единое государство.

А что же советует Тэлботт нам в начале XXI в.? Он пишет: “Федерация не может и не должна сохранять единство при помощи грубой силы. Танки, артиллерия и бомбардировщики не являются ни легитимными, ни в конечном счете эффективными инструментами управления”¹⁵. Кроме невежества, двойных стандартов в оценке фактов и явлений здесь видно и явное подстрекательство российских сепаратистов, т.е. вмешательство в жизнь другого государства. Когда СССР был сверхдержавой, такого и помыслить не могли политики типа Тэлботта, а сейчас он позволяет себе называть Россию “региональной державой третьего мира”. Одна навязчивая идея проходит через писания Тэлботта: “Россия должна быть разрушена”.

Ту же идею фанатично отстаивает и Бжезинский, призывая в интервью газете “Комсомольская правда” поддерживать дрейф Украины в ЕС, в НАТО. Он особо подчеркивает: “Без 50-миллионного славянского государства Россия оказалась бы более азиатской и удаленной от Европы. Украина способна стать частью Европы и без /с. 342/ России. Москва же может сделать это только через Украину, что определяет значимость этой страны в формировании новой Европы”¹⁶. Основная мысль американского политика ясна: ослабить Россию, помешать установлению нормальных отношений с Украиной, а вовсе не поддержка и помощь украинскому народу. “В геополитическом смысле – пишет генерал-полковник Л. Ивашов,– это означает установление гегемонии США над ключевым регионом мира: Евразия -это суперконтинент земного шара, играющий роль своего рода оси. Так держава, которая на нем доминирует, будет оказывать решающее влияние... в Западной Европе и Восточной Азии”¹⁷.

10.4. Россия в геополитике США

В последние 20 лет Вашингтон мучительно решает главную для него проблему – разделить Россию как минимум на три республики. Для этого надо решить несколько задач.

Одна из главных задач империалистической экспансии США, как пишет немецкая газета “Вельт” – перехватить “несколько хороших кусков” в решающих сферах российской экономики. Американским дельцам привычно играть в нефтяной покер краплеными картами – это их стихия. Российская власть ведет себя податливо, как “перезрелая девица на выданье”. Возрадовались российские грефы, подоспели долгожданные иностранные инвестиции в российскую экономику, пущай и портфельные (1,3 млрд долл. в 2005 г., в то время как в Китай в этом году было вложено 53 млрд долл. – Авт.). Дж. Кеннет и Гелбрейт в классическом труде “Новое индустриальное общество” дал меткую характеристику такой рыночно-либеральной публике:

“Роль либерального реформатора не требует усилий ... требуется только стоять смирно и отвешивать поклоны... Реформаторы, которые проводят время таким подобным образом, это, в сущности, безработные”¹⁸.

Другой способ решения задачи расчленения России – военно-политический. Так, в 1998 г. Б. Клинтон, будучи президентом США, подписал секретную директиву № 500, где приказал военным нацелить дополнительное число ракет, несущих ядерное оружие, на Россию. По-своему “заботится” о народе нашей страны и Бжезинский. Он рассуждает о том, что новые связи России с НАТО и Европейским союзом, нашедшие свое отражение в совместном совете /с. 343/ НАТО – Россия, могут побудить Россию принять... решение в пользу Европы. По его мнению, формальное (вот справедливая оценка объективной роли России”! – Авт.) членство в “Большой восьмерке” и совершенствование механизма принятия политических решений в рамках Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе должны побудить Россию занять конструктивную позицию в вопросах политического и военного сотрудничества в Европе.

Это означает, что за нас судьбу России, нашу судьбу уже решили в Вашингтоне, что эти идеи внедряются в общественное сознание народов страны. А опус Бжезинского или другого американского политика не только пробный шар, лакмусовая бумажка на проверку реакции народов, но еще и сценарий действий, которые предпринимались против России в течение 1990-х гг. и будут предприниматься в XXI в.

Такую беспардонную самоуверенность позволяют себе не только политики, общественные деятели, политологи, но и военные. И все они постоянно подталкивают президента США к ужесточению курса по отношению к России, введению против нее экономических и политических санкций. И это потому, что в последние годы наша страна все чаще дистанцирует себя от непродуманных и агрессивных действий американских политиков, все решительнее заявляет о себе как о важном геополитическом субъекте истории. Но это неприемлемо для США, которые постоянно наращивают свои вооружения, намериваясь, как всегда, “убеждать” другие страны с помощью оружия и агрессии. А самое печальное в том, что США постоянно совершенствуют все системы оружия, особенно ядерные, а российский ядерный арсенал стремительно деградирует¹⁹.

Пентагон и НАТО в январе 2006 г. в одностороннем порядке приняли решение изменить конфигурацию войск альянса, приблизив их (войска) к границам России. Руководителям стран НАТО не нравится военное присутствие Москвы в Грузии и Молдавии (хотя там находятся миротворческие силы). Пентагон и военные руководители стран НАТО не дают своим парламентам на ратификацию соглашение по Договору об ограничении вооруженных сил в Европе (ДОВСЕ). Министр обороны РФ и начальник генерального штаба Вооруженных сил РФ, в свою очередь, заявили, что “дальнейшие действия России будут зависеть от позиции партнеров по ратификации этого договора”²⁰. /с. 344/

Сильным механизмом, который, по мнению специалистов по русскому вопросу, должен заставить Россию идти на веревочке к цели, обозначенной Западом, – ее долги международным инвесторам. За неполных 10 лет Гайдары, Чубайсы, кохи, уринсоны и К° заняли на Западе более 120 млрд долл., половина из которых вновь оказалась в западных банках, но уже на счетах российских олигархов. Большая часть второй половины кредитов бездарно растрачена или разворована в России и вновь ушла на Запад. Возвращать долги нечем, распродаем сырье, прежде всего энергоносители, обворовывая будущих потомков. А теперь наступил черед нашей земли. Сложное состояние российской финансово-экономической системы заставляет руководство РФ быть сговорчивее и идти на геополитические уступки Западу.

Бжезинский пишет: “Хотя региональное влияние Европы и Китая возросло, Россия по-прежнему остается собственником самой большой территории в мире; простирающейся на десять временных поясов и значительно превосходящей американскую, китайскую или европейскую”²¹. А коли так, то почему матушке-России не “уступить” часть обширных земель соседям или тем же американцам? “Потеря территории,– по мнению новоявленного землемера,– не является для России главной проблемой. Россия скорее должна быть озабочена тем, что в экономическом отношении Европа и Китай уже сильнее ее, и тем, что она отстает от Китая в плане модернизации социальной сферы”²².

Позиция вашингтонских лидеров абсолютно ясна: поскольку территория России велика, а ее природно-климатические условия разнообразны, политическую систему страны надо децентрализовать, а экономические связи порушить. Исчезает единый народно-хозяйственный, экономический комплекс, появляются местные князьки-сепаратисты – от Чукотки, Якутии до Смоленска. Нет единой в военно-стратегическом плане мощной России, значит, и нет проблем у Европы, США, Китая, Японии и т. д. Возникает только один вопрос: кто проглотит больше кусков некогда могучей сверхдержавы?

По этому поводу Бжезинский пишет следующее: “...конфедеративная Россия, состоящая из Европейской России, Сибирской Республики и Дальневосточной Республики... придет к выводу, что в таком случае ей будет легче поддерживать тесные экономические связи со своими соседями”²³. Под соседями, конечно, подразумеваются прежде всего США и Япония, а затем Китай, который /с. 345/ американские политики уже более десятка лет подталкивают в сторону Забайкалья, Внешней Монголии и Средней Азии.

Реализация этой бредовой идеи в геополитическом плане означает, что будут какое-то время существовать марионеточные республики на территории некогда могучей страны, а затем, в недалеком будущем, они будут поглощены более могущественными соседями. И такая Россия (скорее всего европейская) будет менее склонна к проявлению имперских амбиций.

В осуществлении планов “децентрализации” России Вашингтону должны помочь Киев, Баку, Тбилиси. Для этого они должны быть сильными, динамично развивающимися государствами. Этим объясняется такое пристальное внимание американцев к этим республикам. Оно проявляется в инвестициях, технической помощи, совместном участии в различного рода проектах, наиболее крупным из которых является добыча нефти со дна Каспийского моря.

Разработка региональных ресурсов, полагают в США, приведет к росту благосостояния и внесет ощутимый элемент стабильности, что уменьшит опасность возникновения конфликтов. Развитие регионов благоприятно скажется на соседних провинциях России, которые в экономическом плане скатываются вниз. Эта идея – замаскированная экономическая экспансия. Ее модель сейчас проверяется на Курильских о-вах нашими ближайшими соседями – японцами. Поэтому США спешно создают свои структуры в Азербайджане, объявив его территорию зоной своих интересов. Объем американской военной помощи Баку в 2006 г. достиг 38 млн долл.²⁴

Азербайджан, как и Украину, Грузию, Киргизию, Узбекистан и ряд стран Ближнего и Среднего Востока, Пентагон постоянно держит “под колпаком”, готовя, при необходимости, очередную революцию. Не кто иной, как первое лицо США с уровнем интеллекта (IQ) 91 балл (a IQ среднестатистического американца составляет 100 баллов) заявил: “Мы стали свидетелями революции роз, оранжевой, пурпурной, тюльпановой и кедровой революций, и это только начало ... Это в наших национальных интересах”²⁵.

Управление разделенной Россией (идея М. Олбрайт), превознесение американской экономической, военной, информационной мощи и даже первенства в сфере культуры (?) – смысл опубликованной в “Независимой газете” статьи Т. Грэхэма, который является сотрудником фонда Карнеги. Его высокомерно-снобистские вопросы из Вашингтона сводятся в главном к тому: есть ли у России /с. 346/ достаточно уверенности в своих силах, чтобы вести конструктивный разговор с США?²⁶

Пока у России есть возможность вести с Америкой серьезный разговор, который заставит Вашингтон считаться с Москвой. Но для этого нужна сильная политическая воля не поддаваться на “политические приманки”, что постоянно сулит Путину Буш. Слова и дела в большой политике – далеко не одно и то же. Предложения Буша о военно-техническом сотрудничестве с Москвой по созданию национальной противоракетной обороны в США, о приобретении наших зенитных комплексов С-300 – это все словесная эквилибристика.

России надо сохранить лучшие в мире ракетные комплексы СС-18 (“Сатана”), модернизировать их, а не пускать на слом, как того требуют американцы. Необходимо реформировать армию, улучшая ее вооружение, увеличивая денежное довольствие, не позволять глумиться над военными представителям “пятой колонны” в российских СМИ (особенно электронных). Надо заставить работать экономику, добиться реальной интеграции со странами СНГ: содружеству необходима всеобъемлющая оборонительная система.

10.5. США – Евросоюз: подспудное противостояние

Реализация идеи долговременного лидерства в противостоянии с ЕС, а также идеи создания пан-Америки, в рамках существующих международно-правовых отношений обеспечит Соединенным Штатам превосходство на важнейших направлениях фундаментальной и прикладной науки, лидерство в военной и военно-технической областях. Идея пан-Америки, по планам Вашингтона, переориентирует остальной мир, поставит в зависимость от американских информационных технологий и тем самым создаст условия для экономического, а следовательно, политического и духовного подчинения Западной Европы Соединенным Штатам.

Лишь очень немногие страны, в числе которых нет России, способны в ближайшем будущем создать национальную информационную инфраструктуру такого технологического уровня, чтобы она конкурировала с американской. В результате осязаемых проектов горизонтальные межгосударственные связи в значительной степени заменятся межгосударственной иерархической вертикалью, что станет глобальным перераспределением мировых природных и социальных ресурсов. /с. 347/

В начале XXI в. реализовать идеи глобализации, создания монополярного мира, даже используя сильнейшее информационное оружие, американцам становится все труднее. К середине 90-х гг. XX в. США утратили важнейшие позиции в экспортно-импортной войне, в вывозе капитала. Экономика США хромает, государственный долг на середину 2006 г. превысил 9 трлн долларов. На второе место по производству ВВП, как и по объему золотовалютных накоплений, уверенно вышла Япония, обойдя ФРГ и Россию. После разрушения СССР и объединения ФРГ и ГДР третье место в мире по экономической мощи заняла Германия. Таким образом, для международного развития в конце XX в. был характерен процесс выравнивания экономической мощи, эффективности производства и научно-технического развития.

Объединяясь, Западная Европа (ЕС) постепенно теснила США и Канаду с мировых рынков не только сбыта, финансового капитала, инвестиций, но и продажи оружия, передовых технологий, превосходя американцев в 1,5–2 раза по таким важнейшим показателям, как прирост валового национального продукта и промышленного производства.

Американская ориентация на глобальное лидерство испытывает постоянное противодействие со стороны Западной Европы, которая не только теснит США в сфере экономики, но и создает свои силы быстрого реагирования (мини-НАТО). США испытывают противодействие национально ориентированных сил в Боснии, Македонии и несут ощутимые потери в живой силе и техники в Ираке. Вот реальные экзамены (особенно в Ираке) претензиям Вашингтона на роль глобальной державы.

Безусловно, в финансовом, информационном плане американцы сделали много для подкупа, шантажа генералитета иракской армии. И относительно легкая победа США в ходе военной операции в Ираке могла быть результатом сговора, как утверждает экс-премьер-министр России Е. Примаков. Но подкупить иракцев – гордый и свободолюбивый народ – им оказалось не под силу. И сейчас американцы и их союзники по оккупации этой древнейшей в истории цивилизации страны ежедневно несут потери в партизанской войне, которые значительно превысили потери во время боевых действий (по данным независимых военных экспертов, США потеряли около 3 тыс. солдат и офицеров).

Войны против Югославии и Ирака сужают возможности США маневрировать на международной политической арене и смягчать критику их действий в Западной Европе. Особенно резко звучит эта критика из Парижа и Берлина.

На фоне стремительного взлета на геополитические вершины стран Азиатско-Тихоокеанского региона (особенно Китая и Тайваня, /с. 348/ а в 1970–1980-х гг. Японии и Южной Кореи), а также интеграции стран Западной Европы четко обозначилась тенденция относительного падения влияния и веса США на мировой арене. К концу XX в. Америка миновала свой звездный час, и мир стал свидетелем неуклонного заката “американского века”. Об этом закате еще в 1975 г. писал известный американский социолог Д. Белл. В своей работе “Конец американской исключительности”, опубликованной накануне 200-летнего юбилея независимости США, он утверждал, что американцы не верят в то, что их страна играет уникальную роль в мире:

“Ослабление мощи и потеря веры в будущее нации превратили США в такую же (обыкновенную) страну, как и все другие страны”²⁷.

Эти пессимистические настроения были вызваны прежде всего поражением американцев во Вьетнаме, обусловившим синдром неполноценности морально-волевого духа нации. Следующую пощечину США получили от Ирана. Захват американских заложников в Тегеране и их длительное пребывание в плену у иранских студентов вновь угнетающе подействовал на психологию американцев. Провал военной экспедиции в Сомали, где пехота США сразу же стала нести невосполнимые потери (хотя и сравнительно небольшие), заставил Вашингтон вернуть войска из этой страны. И только операция “Буря в пустыне” – агрессия против Ирака в 1991 г., а также бомбардировки Югославии в 1999 г. немного восстановили моральный дух американцев, который снова значительно упал после безрезультатного вторжения в Ирак: нефть стала только дороже, усилилась конфронтация арабов с евреями.

Однако США никогда не отказывались от “политики с позиции силы”. Будучи президентом США, Р. Рейган со своим ближайшим другом и советником У. Кейси, директором ЦРУ, стал реализовывать детально разработанную программу NSDD-75. Основная стратегия этой программы была направлена против ядра советской системы и содержала в себе:

• тайную финансовую, разведывательную и политическую помощь движению “Солидарность” в Польше;

• военную и финансовую помощь моджахедам в Афганистане (с прицелом перевода войны на территорию СССР);

• резкое ограничение поступления твердой валюты в СССР в результате снижения цен на нефть (в сотрудничестве с Саудовской Аравией), а также ограничение экспорта советского природного газа на Запад; /с. 349/

• психологическую войну, призванную посеять страх и неуверенность среди советского руководства;

• максимальное ограничение доступа Советского Союза к западным технологиям;

• технологическую дезинформацию для разрушения советской экономики;

• рост вооружений и поддержание их на высоком технологическом уровне, что должно было подорвать советскую экономику и обострить кризис ресурсов²⁸.

И эта программа не без “помощи” лидеров СССР была реализована. Советский Союз потерпел поражение в “холодной войне”, а затем руками Горбачева, Ельцина, Яковлева, Шеварднадзе и др. был разрушен. Рейгану, а также его последователям Бушу и Клинтону удалось несколько развеять чувство неизбежного упадка Америки, ослабить у общественности ощущения надвигающейся угрозы для США. Но остановить упадок веса и авторитета в мире американцам объективно не представляется возможным. Об этом говорят сами американские ученые – политологи, социологи, геополитики. Можно назвать имена Р. Мида, Д. Каллео, П. Кеннеди и других видных ученых.

Особый интерес и резонанс в обществе вызвали работы П. Кеннеди, где утверждается, что в процессе исторического развития на смену одним государствам, группе государств, доминирующих на мировой арене, приходят другие. На смену Великобритании в середине XX в. пришли США, начало XXI в. (при кажущейся мощи Вашингтона) отдает пальму геополитического первенства Западной Европе, Китаю, Японии и АТР в целом. Автор приходит к следующему выводу:

“Какова бы ни была вероятность ядерных или неядерных столкновений между крупнейшими государствами, ясно, что в соотношении сил уже происходят важные изменения... на двух различных, но взаимодействующих уровнях экономического потенциала и стратегической мощи”²⁹.

Общая расстановка сил в мировой политике, по мнению Кеннеди, зависит от распределения совокупного объема мирового производства и объема мировых военных расходов. Он считает, что концентрация мощи США, СССР (сейчас России), Китая, ЕЭС и Японии сократится и постепенно рассредоточится по многим центрам и что соотношение промышленных потенциалов меняется в пользу Японии и Китая. /с. 350/

Конечно, Соединенные Штаты любят продемонстрировать свой огромный потенциал: экономический, а особенно военный. Но сказывается разная степень овладения искусством политической мысли, духовной культуры, дипломатической подготовки между Вашингтоном и Москвой, Вашингтоном и Парижем, Вашингтоном и Лондоном и т. д. Чаще всего искусство ведения научных, политических, дипломатических дискуссий подменяется хамством или игрой мускулов. Таковы, например, по сути, интервью бывшего первого заместителя государственного секретаря США С. Тэлботта, ответственного за политику США в постсоветских государствах, “Независимой газете” (11 декабря 1997 г.) и интервью политолога, бывшего помощника президента США по национальной безопасности З. Бжезинского “Комсомольской правде” (6 января 1998 г.), где они совершенно беспардонно говорят о том, какая Россия нужна Америке. Оценку этим публикациям дал известный политолог, профессор Н.С. Леонов. Он, в частности, пишет:

“Нас – граждан тысячелетней России – пытаются поучать, как жить, американец – житель страны с цивилизованным строем толщиной едва в двести лет и польский еврей, эмигрировавший в Америку всего несколько лет назад. Причем нас пытаются не просто учить, как надо жить, а еще и как понимать историю своей страны”³⁰.

Эту же слабую сторону американской политической культуры отмечает и политолог К.С. Гаджиев:

“...для США проблема состоит в том, что они заняли статус сверхдержавы, не пройдя должных сроков школы великой военно-политической державы, способной сосуществовать и на равных взаимодействовать с другими великими державами. Поэтому Вашингтону весьма трудно учиться на уроках истории и делать адекватные создавшейся ситуации выводы”³¹.

Тем не менее большинство политических лидеров США, включая президента Дж. Буша-младшего, провозглашают в качестве геополитических целей создание монополярного мира, в котором Америка будет выступать в качестве единственной сверхдержавы, вершителя судеб “мира, в котором народы признают разделяемую всеми ответственность”. А главная ответственность, по мнению Буша, лежит на Америке, создающей новый мировой порядок. Он полагает, что “в быстро меняющемся мире лидерство Америки незаменимо”. Каким же видят мир американские политики в третьем тысячелетии?

Для Америки Европа по-прежнему остается приоритетной в геополитическом раскладе сил. Она для янки – главный /с. 351/ геополитический плацдарм в Евразии. Имеющийся в Европе мощный военно-политический инструмент Соединенных Штатов – НАТО дает Вашингтону возможность оказывать политическое и военное давление на страны, расположенные в самой “старушке Европе”, а также и в Евразии. Любое расширение европейского политического и военного влияния приводит к росту влияния США. Германия при канцлере Коле начала усиленную политическую, экономическую, военную экспансию против Югославии. В развале союзной Югославии немцы заинтересованы по нескольким причинам. Одна из них имеет давнюю историю: потребность в портах Средиземного моря. Другая причина связана с открытием на территории этой страны богатых месторождений сырья для алюминиевой промышленности, а в Косово – 6,5 млрд т коксующегося угля. В этих видах сырья Германия нуждается очень сильно (напомним, что алюминий – стратегический металл, металл XXI в.). Отсюда и активная поддержка националистов-сепаратистов в Хорватии, Боснии, Герцеговине, Косово со стороны Германии, а затем и США.

Американцы активнейшим образом включились в антиюгославские игры, поскольку их возможности оказывать влияние и давление на евразийском континенте зависят от тесных трансатлантических связей. Укрепление этих связей идет и будет идти путем роста числа стран НАТО, что отвечает интересам политики Вашингтона. Американцы объективно заинтересованы в торможении процесса интеграции Европы. Объединенная Европа может бросить вызов США. Особенно, если вызов будет касаться чрезвычайно важного для Вашингтона геополитического региона, горящего, бурлящего Ближнего Востока, относительно которого у Франции, как, впрочем, и у некоторых других стран, есть свои особые интересы.

Но Америка не может определять контуры политической интеграции Европы по своему усмотрению. Времена былого диктата прошли. План Маршалла реализован, Европа поднялась из руин за короткий промежуток времени, а к началу XXI в. ее совокупный ВВП превосходит этот показатель “старшего брата”, по-прежнему назойливо предлагающего свои услуги и советы, в большинстве из которых европейцы уже не нуждаются, особенно французы и немцы. Интегрированная Европа, а ядром ее, по сути, станет объединенная Германия, может отрицательно повлиять на планы американцев. Вполне логично, что на огромном евразийском пространстве интегрированная Европа будет реализовывать свои интересы. Поэтому здесь Вашингтон ведет свою сложную игру: он должен более тесно сотрудничать с Германией и Францией в создании такой Европы, которая была бы политически прочной, оставалась бы связанной с Соединенными Штатами и расширила бы рамки международной демократической системы. /с. 352/

Объективная зависимость США от трансъевразийской системы сотрудничества, а последней – от позиции прежде всего Германии и Франции в перспективе заставит Вашингтон согласиться с тем, что в руководстве НАТО появятся французские и немецкие генералы и адмиралы. И тогда пойдет спад влияния США в решении межрегиональных, национальных и конфессиональных конфликтов на континенте. В перспективе встает вопрос об усилении европейского влияния на Ближнем и Среднем Востоке, а также в Африке. Кроме того, интегрированная Европа потребует уменьшения влияния доллара (и обеспечит это), захочет активнее включиться в трансатлантическую свободную торговлю. Пока же США, пользуясь своим положением, торговлю с Европой ведут не на паритетных началах.

В связи с этим Бжезинский советует руководству США расширять НАТО и Европейский союз осторожно и по этапам:

“Учитывая уже принятые на себя Америкой и странами Западной Европы обязательства, окончательно не определенное, но вполне реальное развитие событий в этой сфере возможно по следующей схеме. Первые три страны Центральной Европы (Польша, Чехия, Венгрия. – Авт.) станут членами НАТО. В 2003 году Европейский союз провел переговоры с тремя прибалтийскими республиками о присоединении к нему, и НАТО также принял прибалтов в свои объятья. Румыния и Болгария ждут вступления в ЕС. Где-то к 2010 году Украина, при условии что она осуществит значительные внутренние реформы и будет признана как страна Центральной Европы, должна быть готова к началу переговоров с Европейским союзом и НАТО”³².

Итак, американский геополитик польского происхождения написал сценарий, в котором в силу своего разумения защитил интересы США, а народам Центральной и Восточной Европы, Прибалтики указал, как им надлежит вести себя, кому за кем становиться в очередь, чтобы войти в сферу американских интересов, попасть под милостивую опеку Вашингтона. Как показало время, этот сценарий был реализован. Если же войти под сень НАТО им не удастся, то, по мнению Бжезинского, “это негативно скажется на идее расширения Европы и окажет деморализующий эффект на жителей Центральной Европы”. Кроме того, полагает автор конструкции глобального переустройства мира, это может подхлестнуть ныне мало заметные политические претензии России в Центральной Европе. Безусловно, все мыслящие люди России не желают того, чтобы американское политическое и военное присутствие распространилось до ее границ, т.е. до Белгорода, Курска, Брянска, Смоленска, Пскова, Новгорода и Санкт-Петербурга. /с. 353/

Так как же быть с Россией, учитывать ли ее интересы? Чьи приоритеты поставить на первое место: России или ее ближайших соседей? Это риторические вопросы. Укрепление отношений сотрудничества с Россией желательно для Америки, но, по мнению Бжезинского, глобальные приоритеты последней таковы, что “если выбор должен быть сделан между большой европейско-атлантической системой и улучшением отношений с Россией, то предпочтение следует отдать первому”.

Вмешиваясь в отношения России и стран Западной и Восточной Европы, Вашингтон разыгрывает не только геостратегическую, военную карту, но и торгово-экономическую, инвестиционную. Американские политики, геостратеги отлично понимают, что Россия – богатейшая в плане энергоресурсов страна. Она играет ключевую роль в энергобезопасности мира. Территория России занимает 13% территории Земли, а проживает здесь менее 3% населения мира, но сосредоточено свыше 34% природного газа и около 13% мировых разведанных запасов нефти.

Мы занимаем первое место в мире по международной торговле природным газом и второе место как экспортер нефти и нефтепродуктов. Только в Европу мы поставляем ежегодно энергоресурсов более чем на 50 млрд евро. 15% энергоресурсов Европы – российские, а в перспективе, с прокладкой Северо-Европейского газопровода, удельный вес России значительно возрастет. По официальным данным, уже в 2006 г. наш газ в Австрии составляет 74% потребляемого, в Турции – 81%, в Болгарии – 94%. Треть нефти, потребляемой 25 странами ЕС, поставляется из России. Поэтому аналитики ЦРУ полагают, что Россия имеет все необходимые предпосылки, чтобы использовать свои нефтегазовые ресурсы для выполнения внутри- и внешнеполитических задач³³.

10.6. Американские интересы в Средней Азии, на Кавказе, в Индии

В южных регионах интересы США переплетаются, вступают в противоречие с интересами Турции, а также Китая. Хотя Турция и является сателлитом американцев, но, постепенно набирая геополитический вес, начинает играть все более заметную роль на юге Евразии. В самой Турции активно противостоят друг другу сторонники Запада и ислама. Если победит линия сотрудничества с Ираном и другими мусульманскими странами, то Турция станет более активно /с. 354/ сопротивляться интеграции Средней Азии в мировое сообщество. К этому ее подталкивает Совет Европы, который тормозит вступление Турции в сообщество. США прямо и косвенно помогают своему сателлиту пролезть в ЕС.

Для решения данной проблемы ведется многоходовая геополитическая игра в бассейне Каспийского моря и в Средней Азии. С Узбекистаном США подписали договор о долгосрочной аренде авиабазы, но в 2006 г. Ташкент после событий в Андижане, где американские спецслужбы приняли активное участие, предложил Вашингтону освободить территорию. Пока войска США находятся в Киргизии, но и там их положение довольно шатко. Вашингтон ведет переговоры с Душанбе и Ашхабадом, но результаты их пока не ясны. Американцы способствовали прокладке нефтепровода из Баку через территорию Грузии в расположенный на Средиземноморском побережье порт Сейхан – основной терминал для энергетических ресурсов бассейна Каспийского моря. От этого терминала потянется нефтепровод в Европу. Как полагают американцы и турки, он станет пуповиной, привязывающей страны Европы к Турции. И это позволит Вашингтону сделать западные столицы более послушными.

В последние годы американцы значительно изменили тон своих политических, экономических, культурных переговоров с Ираном, особенно после того как Тегеран объявил о своей ядерной программе. Вашингтон нажимает на правительства всех стран Европы, России и Китая, чтобы те поддержали американцев в стенах ООН, фактически дали добро на бомбардировки иранских ядерных объектов. По их расчетам, удобнее всего это сделать Израилю. Но после участия президента Ирана в 2006 г. в Шанхайской организации сотрудничества Вашингтон стал значительно осторожнее. США ведут двойную игру: с одной стороны, не возражают против турецко-иранских экономических связей, особенно в вопросе строительства новых нефтепроводов из Азербайджана и Туркменистана, а с другой – всячески мешают установлению деловых контактов Ирана с Россией, особенно в строительстве при помощи РФ атомной станции в Бушере.

По мнению аналитиков США, Индия пока что несколько пассивна в южном субрегионе. Ранее, при поддержке Советского Союза, Индия играла более видную роль на мировой арене. После 1990-х гг. ее позиции значительно ослабли. Но, проведя серию испытаний атомного оружия, она заявила о себе как о сильной региональной державе. В геополитическом плане она сдерживалась и сдерживается китайско-пакистанским сотрудничеством. И Вашингтон не без оснований видит в этой стране противовес растущему могуществу Китая. Лидеры США стараются налаживать новые и укреплять /с. 355/ старые двусторонние связи между военными ведомствами Америки и Индии.

Визит Дж. Буша в Индию в 2006 г. дал новый импульс участию Вашингтона в индийской программе развития мирной ядерной энергетики. В результате этого визита Россия может лишиться почти 2 млрд долларов, так как Индия заинтересовалась боевыми самолетами США³⁴.

10.7. Современный Китай в планах США

Динамично развивающийся социалистический Китай является поистине “зубной болью” для лидеров США. Поездки высших руководителей Америки в КНР, визит президента КНР Ху Цзинтао весной 2006 г. в США говорят о том, что американцы стремятся достичь глубокого стратегического взаимопонимания с Китаем. Эта долгосрочная цель ставит перед США следующие задачи: “определение практических параметров и допустимых пределов роста влияния Китая как доминирующей региональной державы, решение проблемы со стремлением Японии выйти за рамки своего фактического статуса американского протектората и направить геополитические устремления Пекина на русский Дальний Восток, Сибирь, Монголию, Среднюю Азию”³⁵.

Такой вывод напрашивается при знакомстве с большим докладом “Неверное направление России: что могут и должны сделать США”. В подготовке доклада приняли участие 20 политиков и экспертов-политологов, выполнивших заказ влиятельной американской организации “Совет по внешней политике”. В числе авторов доклада сенатор Дж. Эдвардс, отпетый русофоб и бывший заместитель госсекретаря, экс-посол в России С. Тэлботт, экс-сотрудник Совета национальной безопасности З. Бжезинский, бывший координатор Госдепа по России и странам СНГ С. Систанович.

В докладе есть раздел “НАТО, Китай и соседи на постсоветском пространстве”. В нем, в частности, говорится, что “будущая политика и развитие России и Китая определят, будет ли группа ведущих мировых держав поделена на два блока на основе различий в политическом режиме... или даже на два военных блока”³⁶.

Цель политики Вашингтона заключается в том, чтобы склонить мощный Китай к решению региональных проблем (читай: начать /с. 356/ экономическую, демографическую, военную экспансию против соседних государств). Началом стратегического сотрудничества может явиться серьезный диалог Вашингтона и Пекина. Именно такую цель ставил в свое время визит Б. Клинтона в КНР, который упорно подогревал озабоченность китайского руководства в связи с положением в Северо-Восточной и Средней Азии. Но пока взгляды лидеров КНР направлены больше в сторону Тайваня – средоточия капиталов стран АТР, чем на русское Приморье, Хабаровский край, Монголию, Среднюю Азию и Горный Бадахшан.

Конечно, это не исключает, что следующим этапом строительства Великого Китая будет попытка реализовать интерес к данным регионам. К такому шагу Китай упорно подталкивают американцы, полагающие, что растущий интерес его к Средней Азии сужает возможности России в деле достижения политической реинтеграции региона под контролем Москвы. Вашингтон усиленно подталкивает КНР и Японию к развитию Восточной Сибири, Китай – к противостоянию с Индией и поддержке Пакистана.

Американцы полагают, что присоединение Тайваня к материковому Китаю возможно только путем добровольного волеизъявления жителей островного государства. Они могут присоединиться только к “демократическому и процветающему” Китаю, где будут соблюдаться все права человека, как это понимает Вашингтон.

Занимаясь словесной дипломатической эквилибристикой, американцы тем не менее систематически шпионят за Китаем –из космоса, с моря, с воздуха, особенно после того как Пекин успешно осуществил запуск в космос двух кораблей с первыми китайскими космонавтами. По мнению США, если кто-то и может оспорить американское лидерство в космосе, то это Китай, а не Россия. Поднебесная может высадить своих астронавтов на Луне в 2017 г. – за год до того, как это, по самым оптимистичным прогнозам, может сделать американское аэрокосмическое агентство НАСА. “Если Китай опередит нас здесь, то нашей космической программе наступит конец... Мы находимся в состоянии космической гонки, о которой американская общественность ничего не знает”, – заявили конгрессмены США на парламентских слушаниях по бюджету НАСА. Конгрессмены выделили на космическую гонку на 2007 г. из различных фондов около 20 млрд долл. Их напугало, что в рамках государственной космической программы США работает 75 тыс. человек, а в рамках китайской – 200 тыс.

Итак, несмотря на бравурные доклады и рапорты о всестороннем улучшении отношений с Китаем, Вашингтон серьезно опасается усиления его военно-морской, экономической, финансовой мощи. Об этом говорят многие факты. Один из них – вынужденная /с. 357/ посадка самолета-шпиона на китайском острове. Самолет был начинен современнейшей электронной аппаратурой, и вопреки демаршам и запретам Вашингтона китайцы ознакомились с содержимым ее информационных блоков.

Безусловно, опасения США возросли в связи с превращением “Шанхайской пятерки”, в “шестерку”: к России, Китаю, Киргизии, Таджикистану, Казахстану присоединился Узбекистан. В конце 2005 г. и в начале 2006 г. в качестве наблюдателей были Индия, Пакистан, Иран. Среди многих целей Шанхайской организации сотрудничества подразумевается и такая, как усиление координации входящих в нее стран для защиты от внешней агрессии.

Американцы по инерции твердят, что воссоединение Тайваня с материковым Китаем поставит под угрозу китайско-американские отношения и подорвет способность Китая привлечь иностранные инвестиции. Как следствие воссоединения, по мнению американских аналитиков, претензии Китая на определяющую роль в регионе и получение статуса мировой державы уменьшатся. Во многом эти рассуждения построены на песке. Дело в том, что самые большие инвестиции в экономику КНР делают не американцы, западноевропейцы и даже не японцы, а Тайвань и хуацяо – этнические китайцы, проживающие за рубежом. Общая стоимость 500 ведущих предприятий в Юго-Восточной Азии, принадлежащих хуацяо, составляет около 540 млрд долл.

При современных темпах экономического развития (самых высоких в мире) за 20 лет нового тысячелетия КНР может превратиться в глобальную военную державу. Его динамичная экономика позволит направлять значительную часть внутреннего валового продукта на модернизацию вооруженных сил, и в первую очередь на совершенствование и развитие стратегического ракетно-ядерного потенциала. Безусловно, динамичное наращивание вооружения заставит Японию заняться тем же, так как ее политические лидеры знают о сильных антияпонских настроениях рядовых китайцев. Это память о тех зверствах, что творили японские солдаты, спецкоманды в Китае во время оккупации в 1930–1940-е гг.

Поддерживая Японию – своего давнего партнера и конкурента, Вашингтон применяет по отношению к Пекину различные формы давления. Американцы воспользовались саммитом в Бангкоке организации Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС) в октябре 2003 г., чтобы обвинить Китай в “нечестной” валютной политике и в очередной раз попытались надавить на него, чтобы он укрепил юань по отношению к доллару, т.е. сделал его более дорогим.

“Недооцененность” китайской валюты, по мнению Вашингтона, серьезно вредит американской экономике. В США заявляют, что /с. 358/ Пекин, поддерживая низкий курс юаня (8,3:1), искусственно стимулирует свой экспорт в США. Результатом такой “нерыночной” политики стал дефицит торгового баланса с КНР (около 150 млрд долл. в 2006 г.) и безработица в США³⁷.

В силу тех динамичных изменений, что происходят в Китае, Вашингтон очень хочет, чтобы тот рассматривал Америку как своего естественного союзника, поскольку без китайско-американского стратегического сотрудничества, способствующего развертыванию американского присутствия в Евразии, у Америки не будет геостратегии для Азиатского-Тихоокеанского региона, что, в свою очередь, лишит ее геостратегии для Евразии в целом.

10.8. Япония в американской геополитике

Япония с послевоенных лет является стратегическим геополитическим партнером США. Вашингтон в конце XX в. пытался создать своего рода тройственный союз: США–Китай–Япония, а в XXI в. наверняка продолжит эти игры. Усиления союза будут, безусловно, направлены против России, у которой “слишком большая территория”. Ради создания такого соглашения американцы готовы даже отказаться от послевоенной доктрины, провозглашавшей, что “Япония – непотопляемый авианосец Америки”, отказаться от того, что она является главным военным партнером Америки в Азии”, поскольку это может отгородить США от Азиатско-Тихоокеанского региона, осложнить путь к достижению стратегического согласия с Китаем и негативно сказаться на попытках Америки укрепить стабильность в Евразии.

Вашингтон признает, что в силу, мягко говоря, недружественных действий военщины Японии в 1930–1940-х гг. в Корее и Китае, в государствах Юго-Восточной Азии сложилось холодное отношение Японии, которая в политическом плане мало что значит для стран Азиатско-Тихоокеанского региона.

Но в союзе с американцами, по замыслу Вашингтона, Токио может играть важную роль в таких вопросах, как “развитие и поддержание миротворческих процессов”. США также должны направлять деятельность японского правительства на пути примирения с Кореей, способствуя объединению Севера и Юга. В свою очередь, японо-корейское партнерство должно способствовать расширению американского присутствия на Дальнем Востоке. /с. 359/

Другое дело – как долго будут амбициозные японцы исполнять роль вассала США. Они, как всегда, полны планов играть глобальную геополитическую роль. И их экономика, несмотря на депрессию последних пяти лет, позволяет это делать. Но для такой роли нужна современная армия и гораздо больший политический вес. Первую проблему японцы легко могут решить сами, а с решением второй им может помочь Великий Китай.

Такой альянс будет означать конец американской геополитической гегемонии в Азиатско-Тихоокеанском регионе и утрату перспектив на достижение прочного соглашения между США, Японией и Китаем. Поэтому Вашингтон стремится к заключению американо-японского соглашения о свободной торговле, которое создаст общее американо-японское экономическое пространство. Это позволит расширить присутствие США на Дальнем Востоке.

Контрольные вопросы

1. Раскройте суть эволюции внешней политики США в XIX–XXI вв.

2. Какова роль информации в современной геополитике?

3. В чем суть американской “политики с позиции силы”?

4. Каковы цели США в отношении современной России?

5. Назовите основные этапы геополитических отношений США с Западной Европой. В чем состоит роль НАТО в этих отношениях?

6. Какую роль американские стратегии отводят странам Восточной Европы и Прибалтики в изоляции России? /с. 360/