Нартов Н.А., Нартов В.Н. Геополитика. Глава 9. Геополитические процессы в Западной и Восточной Европе и Прибалтике

Геополитическая карта Европы состоит как минимум из трех крупных образований (ареалов). Первое из них – континентальный Запад, ядром которого можно назвать прежде всего Францию, Испанию, Португалию, островной Запад (Англия). Второе образование (ареал) – Средняя Европа. Сюда входят Австрия, Венгрия, Германия, Италия. Третье образование – Восточная Европа, в том числе и Европейская Россия. Названные геополитические регионы создают на континенте зоны напряженности: постоянно возникают противоречия между континентальным и островным Западом; Средняя Европа часто противостоит островному Западу и Восточной Европе.

9.1. “Европа хочет свое НАТО”

Первая мировая война внесла серьезнейшие коррективы в мировой расклад геополитических сил. Затем эти коррективы углубили Великая Октябрьская социалистическая революция и появление на карте мира сперва РСФСР, а затем и СССР. СССР и США в течение полувека превратились в две сверхдержавы. В геополитическом плане с 1950-х до 1990-х гг. Западная Европа, включая Великобританию, объективно играла роль буферной зоны. Из метрополии эти государства превратились в государства-сателлиты.

Безусловно, такая роль не подходила сильным политикам типа бывшего президента Франции, ее национального героя, генерала Шарля де Голля. Он сформулировал национальную идею: создать сильную Францию. Обращаясь к гражданам, генерал говорил: “Не думайте о том, что вам может дать Франция, а что вы сможете дать ей”. Ему принадлежит идея выйти из-под контроля США, создав ось Париж – Бонн. Эту попытку можно рассматривать как зародыш современной Европы, пытающейся путем глубокой интеграции создать сильную Европу, способную противостоять заокеанскому могучему покровителю. Внутри западноевропейского сообщества идут /с. 282/ невидимые поверхностному взгляду перемены в отношениях США и Европы. Внешне это выглядит как традиционное противостояние Парижа и Вашингтона. Оно касается в первую очередь условий “европеизации” НАТО, повышения в нем роли европейцев, а также реформы блока.

В июле 2003 г. в Брюсселе на встрече главы государств Германии, Франции, Бельгии и Люксембурга договорились о формировании новой оборонной структуры. Это решение может самым кардинальным образом отразиться на судьбе Европы и на ее взаимоотношениях с остальным миром. Лидеры четырех стран приняли решение о создании штаба многонациональных сил развертывания для проведения операций вне НАТО. Этот шаг, на наш взгляд, был продиктован гегемонистским поведением США: война в Ираке, против которой активно выступали прежде всего французы. Франция – член Совета Безопасности ООН, а американцы буквально проигнорировали решения СБ.

Все четыре лидера стран–организаторов Европейского НАТО, договорились, что в итоге военный союз ЕС будет включать максимальное число стран¹. Однако другие члены ЕС, прежде всего Великобритания, Италия, Испания и Нидерланды, не приглашенные на саммит в Брюсселе, утверждают, что подобное развитие событий навредит НАТО и отношениям с США. По словам министра иностранных дел Испании, “настоящая европейская политика в сферах обороны и безопасности не может быть достигнута тремя или четырьмя странами”².

Тем не менее лидеры Франции, Германии, Бельгии и Люксембурга намереваются сформировать силы быстрого реагирования, организовать доставку гуманитарной помощи, систем защиты ЕС от ядерной, биологической и химической угрозы, европейское командование стратегического воздушного транспорта, создать управления по разработкам и закупкам военного оборудования, составлять схемы совместных учений вооруженных сил стран–участниц ЕС. Возможно также создание штаба, который будет нести ответственность за координацию многонациональных сил быстрого развертывания и проводить операции “без обращения к запасам и возможностям НАТО”.

Премьер-министр Великобритании Т. Блэр, будучи верным союзником США, назвал “опасным и дестабилизирующим” такое понимание многополярности, которое рискует перерасти в соперничество между собой полюсов, как было во времена “холодной /с. 283/ войны” между США и СССР. “Я тоже хочу, чтобы Европа была более сильной, но я хочу, чтобы Европа действовала вместе с Соединенными Штатами, а не против них, представляя собой единый сильный полюс”, – заявил британский премьер.

Однако евроармия не будет независима от НАТО. В основных документах, одобренных четверкой, записано, что она будет действовать там, где блок не заинтересован в личном участии. Подчеркивается также, что при формировании евроармии уважаются те обязанности, которые ее создатели имеют перед НАТО. Можно утверждать, что лидеры четверки готовятся к переделу мира где-то вместе, а где-то в конкуренции в первую очередь с Вашингтоном и Лондоном. Это видно на примере политической борьбы между США, Великобританией, с одной стороны, и Францией и Германией – с другой. Война в Ираке началась в основном из-за нефти. Но на втором плане маячит защита Израиля. Его интересы в США защищает мощное сионистское лобби. Позиция Франции (отличная от американской) строилась на том, что Париж может без войны защитить интересы своих нефтяных монополий в Ираке.

9.2. Тернистый путь Европы

Сложные, противоречивые процессы протекают в глобализирующемся мире. Идею создания наднациональной армии, новой Конституции ЕС высказывали лидеры Франции и Германии почти 40 лет назад, в частности президент Франции генерал Шарль де Голль. Сейчас место на капитанском мостике альянса, тесня других, пытается занять мощная объединенная Германия. Поэтому идеи атлантизма переживают определенную трансформацию. Расширяются многосторонние формы сотрудничества блока (создан Совет Североатлантического сотрудничества, запущена программа “Партнерство ради мира”, сформированы многонациональный силы, которые вели войны в Персидском заливе и Югославии). Идет также усиление двусторонних связей: между европейскими державами (ФРГ – Франция), между малыми странами Северной Европы, между странами Балтийского региона. Усиливаются интеграционные отношения (связи) в сфере политики, экономики, финансов. Конец XX в. ознаменовался созданием единой европейской валюты евро и отказом от таможенного контроля.

Маастрихтский договор 1992 г. был первым крупным шагом в тесной экономической и политической интеграции большинства стран Западной Европы. Следующая встреча глав правительств в Амстердаме в 1997 г. должна была превратить Западную и Центральную Европу в конфедеративное государство с единой валютой /с. 284/ евро к 1999 г. Однако ликвидация национальных валют и переход к единой денежной единице требуют жесткой финансово-бюджетной дисциплины, в частности сокращения бюджетного дефицита до 3% валового национального продукта. Правительства стран Евросоюза хотели достичь этого, урезав бюджетные расходы на социальные нужды: на пенсии, пособия по безработице, на здравоохранение, образование и т”.п. Но сделать этого не удалось. По призыву профсоюзов по всем странам ЕС прокатилась мощная волна протестов трудящихся и студентов.

Особенно сильное потрясение испытала в 2006 г. Франция, где студенты и поддерживающие их профсоюзы заставили правительство отменить антимолодежный законопроект, связанный с их трудоустройством. Почти два месяца во Франции были парализованы учебные заведения, транспорт. Значительно полевели парламенты Франции, Англии, Германии, а в Италии парламентское большинство в 2006 г. получили левые. Все это осложнило процесс создания конфедерации в Европе. Кроме того, втянув весной 1999 г. 14 стран Европы в войну в Югославии, США нанесли сильнейший удар не только по интеграционным политическим и экономическим процессам, протекающим в Европе, но и по еще не окрепшей новой денежной единице – евро.

В Амстердаме было принято принципиальное решение о приглашении в состав Евросоюза десяти стран Центральной и Восточной Европы, бывших членов СЭВ (Польшу, Венгрию, Чехию, Словакию, Болгарию, Румынию, Албанию), и даже некоторых бывших республик Советского Союза (Эстонию, Латвию и Литву). Таким образом, Евросоюз в 2002–2005 гг. значительно расширился. В перспективе это может иметь негативные последствия для России, так как рынок перечисленных стран будет отгорожен от нас еще более мощным таможенным барьером, чем в конце XX в. Из года в год члены ЕС расширяют дискриминацию в отношении российских товаров путем повышения пошлин.

Итак, к концу XX в. в Европе и НАТО четко обозначились две группы: с одной стороны, США, Канада и часто примыкающая к ним Великобритания, а с другой – большие страны Западной Европы.

Процесс разделения носит объективный исторический характер. После Второй мировой войны США, нажившиеся на торговле оружием, боеприпасами, продовольствием и т. п., смогли продиктовать разрушенной Европе свои условия (в соответствии с планом Маршалла), и попытались превратить этот центр одной из древнейших мировых цивилизаций в “ничейную землю”, колониальную зону. Но регион для этой роли оказался совершенно непригодным. Чувство национальной гордости французов и немцев было глубоко уязвлено. /с. 285/

Первыми о желании выйти из-под контроля заокеанского партнера (или патрона) объявили французы (в середине 1960-х гг. президент Франции генерал де Голль решил выйти из НАТО и заявил об “обороне по всем азимутам”). Это решение было обусловлено политической целесообразностью – желанием укрепить свои ракетно-ядерные и военно-морские силы для сдерживания двух сверхдержав.

Хотя де Голль не одобрял внутриполитический строй в СССР, но в 1960-х гг. политика Франции в отношении СССР стала резко отличаться от политики США. В Париже возобладала концепция разрядки напряженности. Деголлевская Франция не предъявляла никаких претензий к СССР, не было военного соперничества. В развивающихся странах интересы Парижа не пересекались с интересами Москвы и Вашингтона. Франция стремилась к ослаблению блокового противостояния, снижению опасности войны, преодолению послевоенного раскола в Европе, усилению ее экономического роста и укреплению политической стабильности.

Немцы в 1960-х гг. были не столь строптивы, как французы, но подобные мысли были и у них на уме.

В 1970-х гг. капиталистический мир переродился в устойчивую систему трех сил: первая – США, вторая – Западная Европа, третья – Япония. С начала 1970-х гг. история проходит под знаком относительного ослабления американского влияния и укрепления экономической и геополитической мощи двух других центров. От американской гегемонии в важнейших сферах жизни сохранились военная и политическая. Поэтому в борьбе с американцами и надо искать причину, корни европейской интеграции. Такое противостояние предусматривает достижение многих целей:

• создание единой европейской валюты;

• объединение сил Западной Европы для решения финансово– экономических задач;

• достижение политических целей в первом десятилетии нового тысячелетия;

• возможность успешно вести вооруженную борьбу за сырье (в первую очередь энергоносители), рынки сбыта и приложения капиталов;

• создание условий для эксплуатации дешевой рабочей силы. Разрушение СССР сняло с повестки дня вопрос об интенсивной интеграции Европы. Как уже говорилось, принятие новых стран в ЕС сопряжено с экономическими трудностями (даже мощная экономика ФРГ с трудом переваривает огромный кусок восточных земель), но в перспективе этот вопрос вновь встанет перед лидерами стран Западной Европы.

Кроме того, Вашингтон и его верный союзник Лондон выражают (чаще всего устами нынешнего президента США) озабоченность /с. 286/ ускорением строительства многонациональных европейских сил под эгидой ЕС. Безусловно, ядром этих сил будут войска Германии и Франции. Это говорит о многом. Вот почему США усилили шпионаж за Европой. Почти 50 лет американская система “Эшелон” следит за всем, что происходит в Старом Свете, даже за частной, интимной жизнью политических и государственных лиц, т. е. она используется не только и не столько в целях борьбы с терроризмом и преступностью (как официально заявлялось), сколько для экономического и военного шпионажа.

9.3. Германия и Россия

Геополитически Германия напоминает Россию (как ранее СССР). Она находится в центре европейского континента, как нынешняя РФ – в центре Евразии. С западной стороны их окружают сравнительно небольшие государства, а с восточной – мощные континентальные страны. Рельеф местности – равнина с небольшими возвышенностями, реки текут в основном меридианально, в северном направлении, северные границы проходят по морям, побережье низинное, с немногочисленными крупными портами. Это подобие определяет сходство или даже тождество процессов в различных сферах общественной жизни, происходящих в обеих странах. В начале XXI в. Германия и Россия мучительно ищут свои надлежащие места в Европе и Евразии, пытаясь сбросить сковывающие их оболочки, во многом искусственно навязанные им.

Объединенная Германия, не вписывается в тесные рамки, отведенные ей США, ее экономическая мощь раздвигает эти рамки. В 1980–1990-х гг. динамично рос ее валовой национальный продукт, превосходя по темпам эти показатели Франции почти в 2 раза, Великобритании – в 2,5, а США – 4,5 раза. На ФРГ к концу XX в. приходилось около 13% мирового экспорта (на Японию – 11%, США – 10%), баланс текущих платежей дает стране ежегодное активное сальдо в отличие от Великобритании и США. Нынешняя Германия неприемлема для двух последних государств. Вот почему в свое время бывший премьер-министр Англии М. Тэтчер предостерегала бывшего генерального секретаря ЦК КПСС М.С. Горбачева от опрометчивого решения вывести войска из ГДР. Новая, переструктурированная Европа, находящаяся в тени, отбрасываемой объединенной Германией, не устраивает и ориентированные на США малые государства: Данию, Норвегию, Португалию.

Перераспределение геополитических сил, капиталов, по сути, только началось. Но ясно видна тенденция движения германского капитала на Восток: в Россию, Австрию, Чехию, Венгрию, Украину, /с. 287/ Польшу, Прибалтику, на Балканы и т. п. Только одна Россия должна Германии около 60 млрд долл. Поэтому можно утверждать, что никто и ничто не сможет остановить процесс формирования среднеевропейского экономического пространства (mitteleuropa) под немецким контролем.

Это очень беспокоит США, поэтому они прилагают все силы на блокирование ФРГ с востока и юго-востока. В качестве такого “санитарного кордона”, по мысли американских геополитиков, должны выступать Польша, где очень сильны антинемецкие настроения, Россия, Турция, Израиль, Египет, а также нынешняя Сербия, где велика национальная “аллергия” на немецкое присутствие и куда направлено внимание Германии. В бывшей Югославии больше всего немцев привлекает Словения.

Конечно, объединенная Германия сможет успешно решить геополитические и внешнеэкономические проблемы только в том случае, если справится с внутренними экономическими и политическими задачами. Это прежде всего проблема восточных земель, где простаивает большая часть промышленных предприятий, безработица в отдельных секторах экономики составляет до 50% самодеятельного населения, а 40% избирателей всегда готовы проголосовать за социалистов.

Ставит под вопрос решение обозначенных геополитических задач и сложная демографическая обстановка в стране. Если в 1985 г. в ФРГ дети в возрасте до 15 лет составляли 16% населения, а трудоспособное население от 16 до 64 лет – 69%, то прогноз такой: в 2025 г. – 11 и 65% соответственно, в 2035 г. – 9,7 и 60,3%.

Другая важная проблема объединенной Германии – сырьевая зависимость. К концу XX в. потребление первичной энергии в пересчете на каменный уголь составило 400–418 млрд т. При этом доля нефти в энергетическом балансе превышала 40%, а почти 85% нефти Германия вынуждена импортировать. Импорт газа в 3 раза превышает его добычу в стране.

Справиться с сырьевой проблемой Германии может помочь только Россия. Сотрудничество крупнейшей газовой компании ФРГ “Рургаз” с российской газовой промышленностью началось в 1970 г., и уже через 20 лет в Западную Германию было поставлено около 600 млрд м³ газа. России эти поставки приносят огромные “живые” деньги, в то время как внутри страны “живые” деньги едва превышают 3%. Благодаря сотрудничеству с компанией “Рургаз” Россия в ближайшие годы выйдет на рынки Испании, Португалии, а в перспективе и Великобритании, т.е. будет создана общеевропейская газовая система. До 2008 г. компании “Рургаз” будет поставлено около 200 млрд м³ газа. Сейчас годовой торговый оборот с ФРГ /с. 288/ составляет около 30 млрд евро. В торговом обороте России Германия занимает первое место.

Но не следует думать, что отношения ФРГ и России носят столь безоблачный характер. Германия и РФ строят новую ветку газопровода по дну Балтийского моря. Бывший канцлер ФРГ Г. Шредер избран президентом этого международного консорциума. Но финансовые заправилы Германии, Франции, Англии и других западных стран дружно отвергли предложение руководства “Газпрома” (считай, РФ) о приобретении перерабатывающих производств и сетей для транспортировки нефти и газа в Западной Европе. Российским политикам и финансистам дали ясно понять: ваше дело поставлять газ, и только, т.е. вы для нас – развивающаяся, полуколониальная страна. Яростным противником строительства Северного газопровода выступила Варшава. Причина – уходят пошлины, что взимали поляки за транспортировку энергоносителей через их территорию. Уклончиво ведут себя в отношении строительства нитки Финляндия и Швеция.

Конечно, экономические связи с Германией носят архаичный для России характер, которая поставляет в основном сырье и полуфабрикаты, а поставки готовой продукции едва достигают 10%. И было бы лучше, если бы Россия в XXI в. энергичнее стремилась к увеличению поставок именно готовой, продукции и продовольствия. Объективные основания для этого есть.

Начиная с XVII в. Германия во многом решала свои геостратегические проблемы с помощью России. Петр I помог Австрии в ее борьбе с турками, а Германии – с беспределом шведов на немецкой земле. Все войны конца XVIII в. велись Россией в союзе с Германией и Австрией. Единственным исключением была Семилетняя война (1756–1763), когда русские войска взяли Кенигсберг и стояли у стен Берлина. Только неожиданная смерть императрицы Елизаветы спасла Фридриха Великого от позора безоговорочной капитуляции.

Тесные связи между Россией и Германией, а также Пруссией были и в начале XIX в. Карл Клаузевиц (известный военный теоретик) в чине полковника русской армии участвовал в Отечественной войне 1812 г. Духовные контакты с Россией поддерживали немецкие мыслители и деятели культуры – Франц Байадер, Фридрих Вильгельм Шеллинг, Рихард Вагнер, Фридрих Ницше, Райнер Мария Рильке, Герман Гессе. Они работали над синтезом русской и немецкой (арийских) культур³.

Объединение Германии при Бисмарке проходило при прочной военно-политической поддержке России. Канцлер Бисмарк сказал: /с. 289/

“На востоке врага нет”. В 1904–1905 гг. Германия поддержала Россию, когда та вела войну с Японией и помогающими ей США Англией и Францией. Франция вела активную работу по развалу русско-германского союза. В 1906 г. банкирский дом Ротшильдов главным условием займа России поставил разрыв Бьеркского русско-германского соглашения. Таким образом, XX в. начался с обострения отношений между Россией и Германией, которое привело к двум кровопролитнейшим войнам и огромным геополитическим потрясениям. Но нельзя не вспомнить, что восстановление мощи Германии после Первой мировой войны в конце 1920 – начале 1930-х гг. проводилось при активной помощи СССР.

Обе русско-германские войны начались именно в те моменты, когда страны значительно опережали англосаксонцев и французов в своем развитии. Поощряемый Англией, США и Францией, Гитлер заявил: “Мы кладем конец вечному стремлению германцев на юг и запад Европы и обращаем свой взор на земли на Востоке... Кажется, сама судьба указывает нам путь в этом направлении”⁴. Сейчас любая война Запада против России без участия Германии невозможна. Но каждая война между нашими “срединными государствами” приносила огромнейшие потери. Поэтому значительно выгоднее для нас союз континентальных государств против океанских, против атлантистов.

Безусловно, осуществить это не просто. В первую очередь не просто переформировать сложившееся сознание у русского и немецкого народов: преодолеть чувство взаимной вражды – слишком много жертв было принесено на алтарь Марса в XX в. Около 30 млн человеческих жизней только в одном СССР отдано за новую геополитическую структуру в Европе. В то время наш “союзник” в борьбе против фашистской Германии У. Черчилль писал в секретном меморандуме: “Все мои помыслы обращены прежде всего к Европе... Произошла бы страшная катастрофа, если бы русское варварство уничтожило культуру и независимость древних европейских государств. Хотя и трудно говорить об этом сейчас, я верю, что европейская семья наций сможет действовать единым фронтом, как единое целое... Я обращаю свои взоры к созданию объединенной Европы”⁵. И объединение Европы Черчилль предполагал осуществлять, разумеется, под эгидой Великобритании и США против “русского варварства”.

Как видно из этого меморандума, атлантисты преследовали главную цель – установление гегемонии Великобритании и США в Европе. Но для этого было нужно как можно сильнее ослабить /с. 290/ СССР и Германию, подорвать не только их промышленную мощь, но прежде всего людские ресурсы, генофонд.

Однако не следует представлять, что Германия была и остается куклой в руках англосаксов. Ю. Квицинский – один из ведущих германоведов современной России, дипломат, прошедший советскую дипломатическую школу, в своей работе “Россия – Германия. Воспоминания о будущем”⁶, обстоятельно проанализировав историю российско-германских отношений, особо подчеркивает, что немецкие политики (будь то Фридрих II, Бисмарк, Гитлер и др.) всегда любили загребать жар чужими руками. В частности, автор пишет: “Все зависит от того, кто стоит во главе этой сильной, сплоченной, динамичной нации, отличающейся, однако, не только трудолюбием, талантом и дисциплинированностью, но и глубоким консерватизмом, сильным национальным инстинктом, крепкими предрассудками, склонностью переоценивать свои силы и убежденностью в неизменном своем превосходстве над другими и своей правоте”⁷.

Российский политик, дипломат рекомендует во всех делах с Германией проявлять не только добрую волю, но и трезвость в сочетании с осторожностью. Германия за время полуторовековой совместной с Россией истории показала себя активным субъектом геополитики, выстраивающим всевозможные комбинации: “Действует она решительно и быстро, пострянно меняя партнеров. Мы каждый раз надеемся занять особое место в сердце Германии, рассчитывая на ее признательность, верность и любовь. Немцы отлично знают, что могут выбирать среди готовых возлюбить их невест и, бросив одну, тут же заняться другой. Единственное, что серьезно влияет на их такое поведение – это сила и решительность партнера, то есть опасение быть наказанным за непостоянство и обман”⁸.

Россия для Германии – это второй после США и менее предпочтительный выбор. Берлин обычно чувствует себя хозяином в германо-российских отношениях, “ведет себя как тот жених, который хоть и идет под венец, но с твердым намерением сбежать, как только к тому представятся случай и выгода. Надежда на то, что его удержат от этого шага угрызения совести или чувство признательности почти никогда не оправдываются”⁹. Германия с легкостью отказывается от своих договорных обязательств или саботирует их выполнение: “Чрезмерная вера в букву и дух договоров с немцами, особенно в случае серьезного изменения обстоятельств, приведших к их заключению, наивна, опасна и уже не раз ставила /с. 291/ нашу страну в сложное положение. К сильной России Германия приспособлялась и иногда действовала с ней заодно, на слабую Россию она нападала и грабила ее... Поэтому решение вопросов наших отношений с Германией лежит прежде всего на путях решения наших внутренних проблем”¹⁰.

В результате Второй мировой войны русский этнос вошел в фазу надлома. “Пассионарии” (термин Л.Н. Гумилева), или цвет нации, сложили свои головы за освобождение Европы от фашистской чумы. Современный кризис российской государственности и общества во многом является результатом гибели лучшего генофонда СССР. Немецкий этнос тоже находится в фазе надлома. Об этом громче всего говорит демографический застой и даже регресс. Безусловно, дальше невозможно углублять этот надлом. Для восстановления генофонда двух стран потребуются сотни лет. Главное условие этого восстановления – отказ от войн.

Для Германии этот путь гораздо труднее, чем для России. В фатерлянде нередко звучат идеи, что русский народ есть не что иное, как предназначенный для него исторический “навоз”. Завышен-ность самооценок пока никак не покидает немецкое самосознание. Например, немцы высказывают мысль, что могут бороться со всем миром и победить, что в интеллектуальном плане они превосходят другие народы. Эти идеи были не чужды и крупным немецким философам, геополитикам – Гегелю, Марксу, Энгельсу. А на уровне обыденного сознания, в быту, они и сейчас звучат очень часто.

Потсдамская конференция по окончании Второй мировой войны определила новые европейские границы. Победа над Германией способствовала возникновению симпатии к СССР у многих стран мира. Летом 1948 г. разразился первый берлинский кризис: советские войска полностью блокировали западные зоны в Берлине, а в мае 1949 г. были образованы ФРГ и ГДР.

Дальнейшая судьба Германии определялась во многом в зависимости от географического положения, так как она находится в “промежуточной” зоне между двумя противостоящими центрами: восточно-европейским и западным во главе с США. Многие геополитики искали роль для Германии в этом противостоянии. Западногерманская общественность на протяжении этих лет видела в “общеевропейском доме” единственную возможность воссоединения Германии и создания нового единого государства в рамках Европейского сообщества – единая Европа может быть создана только под флагом единой Германии. /с. 292/

В 1950-х гг. появились новые геополитические теории, в частности теория вакуума: для поддержания “баланса сил” необходимо заполнить “вакуум”, который может образоваться в результате борьбы колониальных народов за свое национальное освобождение. Ее появление было обусловлено потребностью определить и проанализировать проблемы развития государств, потерпевших поражение во Второй мировой войне. Главным объектом исследования стал Третий рейх как в силу наибольшего идеологического проникновения нацизма во все сферы жизни страны, так и в связи с разделением Германии на два государства, развивающихся в различных системах. Если Западная Германия подверглась “американизации”, то Восточная прошла испытание “социализмом”.

Воссоединение Германии в 1990 г. не привело к окончательному определению ее геополитического места. Она уже не вписывается в те рамки, которые отвели ей США. Экономическая мощь страны растет, что вызывает неудовольствие США и Великобритании. Опыт прошедших лет показывает, что всякий раз, когда Германия набирает силу, появляется идея превосходства немецкой нации вместе с оправданием “культурной экспансии”. Однако на современном этапе борьба за передел мирового господства перешла на новый уровень. Четко прослеживается тенденция движения капиталов Германии в Россию, Чехию, Венгрию, на Балканы и т. п. Поэтому заметна обеспокоенность американцев, теряющих свой контроль в Европе и опасающихся союза Германии и Франции, о чем мы уже говорили.

Произошедшие территориальные изменения, рост экономической мощи толкают Германию на изменение своего статус-кво, утверждение себя в роли вершителя судеб в Европе, а в перспективе и мира. Нейтрализация влияния германской экспансии может быть осуществлена только при активной внешней политике России, только если она наберет экономическую мощь.

Сегодня Германия и Россия определяет свое положение в Европе и Евразии, пытаясь изменить парадигмы своих действий, во многом навязанные им извне. Перераспределение геополитических сил, по сути, только началось: это продвижение Германии на Восток и начало процесса формирования среднеевропейского экономического пространства под немецким контролем.

Следует заметить, что для России и Германии войны принесли огромные потери, поэтому странам выгоднее создать союз континентальных государств против атлантистов. Однако противоречия между странами очень сильны.

Первый фактор, осложняющий отношения России и Германии, – стремление Германии к политической гегемонии в Европе. В Европе /с. 293/ главными фигурами остаются Россия, Германия и Франция, причем у последних двух мотивацией для сотрудничества будет образование единой Европы, но лавры лидерства в Европейском союзе все ощутимее берет Германия. Кроме того, обе страны возложили на себя обязанность представлять интересы Европы при ведении дел с Россией, а Германия придерживается концепции особых двусторонних отношений с нашей страной. Объединение Германии резко изменило характер европейской политики, обозначив геополитическое поражение одновременно и для России, и для Франции.

Новая Германия не только перестала быть младшим политическим партнером Франции, но и автоматически превратилась в важнейшую мировую державу, особенно через крупные финансовые вклады в поддержку ключевых международных институтов. В процентном отношении к общему бюджету на долю Германии приходится 28,5% бюджета ЕС, 22,8% – НАТО и 8,93% – ООН. Кроме того, Германия является акционером Мирового банка и Европейского банка реконструкции и развития.

Противостояние Германии и России происходит также по поводу Калининградской области. Калининград – опорный пункт, который позволяет контролировать Польшу, Прибалтику, Белоруссию и западную часть России.

Другой фактор, мешающий установить равноправный союз между Россией и Германией,– слабость России и сопредельных с Германией государств. Польша, Украина, Чехия, Словакия, страны Прибалтики, бывшие югославские республики, Венгрия, Румыния, Болгария и т. п. – огромный регион, где Германия может установить экономический, политический и военный контроль. Стоит ли говорить, что такие попытки встретят отпор не только со стороны населения этих стран, но прежде всего России. Однако третье столкновение между Россией и Германией может навсегда вычеркнуть оба государства, как и сопредельные, из мировой политики, ввергнуть в фазу вымирания.

Безусловно, пока Российская Федерация располагает значительным ракетно-ядерным потенциалом, большими вооруженными силами, Германия не осмелится на прямые военные действия. Ее военная система существует в основном как сила поддержки войск США в Европе. Поэтому большие экономические возможности Германии блокируются слабостью ее военной и политической силы. Понимая это, немцы ищут тесного союза с Францией и довольно активно подыгрывают США в балканской и отчасти ближневосточной политике. Геополитические интересы Германии имеют в этих субрегионах и свою давнюю историю. Так, серьезный немецкий политолог Карл Штремм полагает, что первопричиной нынешних конфликтных /с. 294/ отношений между сербами, мусульманами и хорватами являются события 1941 г., когда вермахт вторгся на Балканы и в Хорватии было создано правительство экстремистов-националистов, а в результате “в треугольнике” – католики, мусульмане и православные сербы – дело дошло до кровавых разборок¹¹. Штремм цитирует американского политолога С. Хантингтона, автора книги “Столкновение цивилизаций”, и соглашается с ним, что с “незагримированной Боснией нам еще долго придется иметь дело”.

Авторы книги “Германия пробуждается”, вышедшей с большим шумом в 1994 г., утверждают, что Первая и Вторая мировые войны порождены немецкой политикой государственной поддержки всяческих разновидностей сепаратизма в Европе, разделения континента на “удобоваримые” для Германии микрогосударства. Эта практика, пишут авторы, является порочной и в конечном счете, как убеждает исторический опыт, самоубийственной для самой Германии¹². Однако немецкие государственные деятели, в частности бывший глава МИД ФРГ Ханс Дитрих Геншер, замучили своих западных союзников, добиваясь раскола Югославии. Германия сознательно шла на гражданскую войну на Балканах во имя достижения своих геополитических целей. Особенно агрессивную позицию она заняла по отношению к православной Сербии. Чрезвычайно активно действуют немцы, вбивая клин между Сербией и Черногорией, поддерживают сепаратизм в Воеводине, активно помогают албанцам в Косово.

В книге “От войны к войне” показано, как Германия внимательно отслеживает сепаратистские конфликты и почти всегда явно или тайно сыплет соль на этнические раны Франции, Великобритании, Румынии, Словакии, Бельгии, Италии, Греции, Сербии, Черногории, Испании, Польши и, конечно, России. Немецкие законы о работе с соотечественниками, являющимися гражданами других стран,– единственные в мировом сообществе. Они определяют национальность исключительно по крови. По этому признаку они относят к немцам и ту большую группу людей, что поселились на Волге в XVIII в. и совершенно обрусели. Германия официально поддерживает подобные группы немцев не только в России, но и в Украине, Венгрии, Румынии, Польше.

Разработана специальная программа по возвращению немцев в Судеты, в Калининградскую область, которую в немецких СМИ все чаще называют Кенигсбергской. Германия способствует переселению немцев в эту область не только из Поволжья, Сибири, но и из Казахстана. Это имеет двойную геополитическую цель. С одной /с. 295/ стороны, сокращается удельный вес русских и русскоязычных в Казахстане, а с другой – переселяя немцев в “Кенигсберг”, ФРГ помогает исламистам в Казахстане усиливать их влияние. Открывая немецкие школы в Калининградской области, Германия преследует дальние геополитические цели: “Кенигсберг” должен стать в будущем крепостью, защищающей интересы не только немцев, но и “других бесправных европейских народов”. И таких народов, по мнению ее политиков, немало: на схеме, приведенной в книге “От войны к войне”, даны 34 страны, которые становились объектами геополитических вожделений Германии.

На данном этапе Германия может решить свои геополитические проблемы, если преодолеет внутренние и внешние трудности. Например, с проблемой восточных земель и проблемой сырьевой зависимости ей может помочь справиться только Россия. А с другой стороны, благодаря сотрудничеству с Германией Россия в ближайшее время, проложив “Северную нитку” газопровода, выйдет на рынки газа Испании, Португалии, Великобритании.

Соотношение сил на международной арене в ближайшее время будет меняться в зависимости от политических движений США и единой Европы во главе с Германией, а также России. Интересы атлантистов будут направлены на Евразию, которая занимает особое положение в геополитическом отношении. Следовательно, борьба крупнейших держав имеет своей целью контроль над двумя или тремя наиболее развитыми и экономически продуктивными мировыми регионами.

Перспективы сотрудничества Германии и России могут быть обусловлены такими факторами долгосрочного характера, как наличие у России:

• большой территории;

• открытых еще в советское время 10% мировых запасов нефти и 30% – газа;

• более 50% мировых ресурсов благородных металлов;

• 15% населения с высшим университетским образованием.

Имея такой ресурсный потенциал и проявляя политическую волю, руководство страны должно понимать, что экономическое отставание России может быть преодолено за счет рационального хозяйственного управления, где бы государству отводилась решающая роль. Так управляют экономикой китайцы, японцы, французы и др.

Создание франко-германского союза может дать положительные результаты лишь на основе прочной геостратегической оси Москва – Берлин. Объединенная Европа без Москвы и в целом без Евразии не может организовать свою стратегическую независимость, так как не обладает мощным военным потенциалом, богатыми /с. 296/ природными ресурсами и другими подобными качествами, которыми обладает Россия. Только Россия может обеспечить Европе стратегическую и политическую независимость и ресурсную поддержку. Поэтому для Европы необходима поддержка со стороны России с целью формирования единого пространства вокруг Германии.

Сегодняшнее объединение Европы под натовским, американским контролем очень скоро проявит свою геополитическую и экономическую противоречивость. Атлантисты придерживаются мнения о создании “санитарного кордона” между Россией и Германией, который будет служить буферной конфликтной зоной и предотвратит образование русско-германского союза, опасного для Североатлантического блока. Поэтому его руководство пытается любыми способами спровоцировать конфликты между странами для разделения сфер влияния России и Германии в Польше, Румынии, Сербии, Венгрии, Чехии, Словакии, Прибалтике и т. п.

Мы уже говорили о том, что возможно возрождение, хотя в иных формах и при иной аргументации, старой концепции общеевропейской роли Германии, а в перспективе – претензий на роль мирового гегемона. Многие европейцы (особенно французы и англичане) высказывают опасения, что в центре континента может появиться “Четвертый рейх”. Об этом в свое время предупреждала М.С. Горбачева бывший премьер-министр Англии М. Тэтчер. Именно этим можно объяснить вновь вспыхнувшую страсть в Германии к публичным обсуждениям концепций отцов-геополитиков, особенно концепции “Центральной (Срединной) Европы” (Mitteleuropa). Автор ее – “отец немецкого либерализма” Ф. Науманн (1860–1919). Его работа “Mitteleuropa” во время Первой мировой войны была практически настольной книгой в Германии и Австрии.

Отсюда рукой подать до тезиса П. де Лагарде, который в середине XIX в. требовал для Германии доступа к Средиземному морю, в частности овладения портом Триест, а также устьем Дуная. Эти идеи высказывал в антиславянской статье один из основателей марксизма Ф. Энгельс. В 1849 г. он писал, что словенцы и хорваты отрезают Германию и Венгрию от Адриатического моря, а Германия и Венгрия не могут дать отрезать себя от Адриатического моря по географическим и коммерческим соображениям, которые представляют для Германии и Венгрии такой же жизненный вопрос, как, например, для Польши берег Балтийского моря от Данцига до Риги.

Нельзя забывать и такое немаловажное обстоятельство, как растущее желание немцев “восстановить историческую справедливость”. Сделать это можно, как они полагают, путем возвращения территории бывшей Восточной Пруссии и земель, принадлежащих сейчас Польше. /с. 297/

Скорее всего, усилия Германии будут направлены на Восток, как на наиболее слабое звено в окружающих ее странах. И применять она будет не военные, а экономические средства. Экономический поход на Восток, по сути, уже начался. Кредитная (в меньшей степени инвестиционная) экспансия ведется против всех стран, включая, конечно, и Россию. Направление экспансии на Запад исключается по многим причинам. Важнейшие из них – экономическая и политическая стабильность больших стран Западной Европы, а также присутствие войск США.

Нейтрализация влияния, экономической экспансии Германии может быть осуществлена активизацией внешней политики России, более тесным сотрудничеством с другими мощными европейскими державами – с Англией и Францией. Второе средство, играющее вспомогательную роль,– подключение РФ к западноевропейским структурам. Важно только не сводить роль России к сырьевому придатку Европы (хотя энергоносители тоже можно превратить в козырную карту), а главным образом активно включиться в межгосударственную кооперацию, в общественное разделение труда, когда каждый зависит от каждого. В иных случаях, особенно при социально-экономических потрясениях, в Германии и Австрии могут значительно окрепнуть пока что довольно слабые реваншистские силы, которые при определенных условиях смогут оказывать серьезное влияние на внешнеполитический курс страны. Таким образом, лидерам стран Восточной Европы надо помнить, что германский экспансионизм в его потенциале сохранился. Надо не забывать об этом и народам стран Прибалтики, которые добровольно стремятся в геополитическое поле Запада, прежде всего Северной Европы и Германии.

Тем не менее сотрудничество России и Германии не должно терять набранных темпов, ведь оно поможет решить ряд различных проблем, с которыми сталкиваются страны сегодня. Россия получает доступ к высоким технологиям, мощным инвестициям в промышленность. При этом экономической зависимости от Германии не наступит, поскольку взамен та будет получать от Москвы стратегическое прикрытие от США и ресурсную независимость от стран третьего мира, которые подконтрольны атлантистам.

Германия сегодня – это экономический гигант и политический карлик. Россия же в точности наоборот. Ось Москва – Берлин поможет дополнить недостатки одного достоинствами другого и заложить основание для дальнейшего процветания великой России и великой Германии. В дальнейшей перспективе это может привести к образованию прочной стратегической конструкции для создания “Европейской империи” на Западе и “Русской империи” на Востоке. /с. 298/

Однако для воплощения этой идеи в жизнь необходимо добиться того, чтобы именно геополитика и ее законы стали главной базой для принятия всех существенных внешнеполитических решений и в Германии, и в России, так как только с этой точки зрения необходимость тесного русско-немецкого союза могут быть осознаны и понятны до конца.

9.4. Отношения между Москвой и Парижем

Франция традиционно проводит достаточно независимую политику, имея для этого все основания. У нее есть ракетно-ядерное оружие, в том числе стратегические баллистические ракеты, стратегическая авиация, космические системы, подводные атомные ракетоносцы, авианосные и крейсерские силы флота. Поэтому руководство Германии ищет у Франции политическую поддержку, видя в ней союзника по многим геополитическим вопросам относительно будущего Европы и мира в целом. Объединение вооруженных сил обеих стран дает хорошо сбалансированную систему; эти силы способны вести самостоятельные военные действия. Но все не так просто. Германия не имеет такой армии, как Франция, не потому что не может, а потому, что ей запрещено это делать по Потсдамскому соглашению. Во Франции все еще сильны опасения по поводу усиления военной мощи восточного соседа. Отсюда и ее параллельные ориентации на США.

СССР и Франция были против создания многонациональных ядерных сил НАТО, обе страны были не согласны с готовностью американцев предоставить ФРГ ядерное оружие. Вообще же при проведении внешней политике де Голль опирался на СССР в борьбе с США. В 1960-х гг. был подписан ряд соглашений между СССР и Францией о научно-техническом и экономическом сотрудничестве, а также сотрудничестве в освоении космоса. Париж, придерживаясь курса на разрядку напряженности, не подключался к “сдерживанию” СССР, как это делал Вашингтон. В этом направлении явно просматривались противоречия между атлантизмом и европоцентризмом. Франция полагала, что сближение Востока и Запада последует вследствие роста взаимосвязей в мире.

Курс Парижа на разрядку был стабильным. 22 июня 1977 г. СССР и Франция подписали “Совместное заявление о разрядке международной напряженности”. Основная идея документа – отказ от политики недоверия, от блоковой политики. С середины 1970-х гг. усилилось сотрудничество, особенно в сфере электронно-вычислительной техники. Франция не приняла участия во встрече /с. 299/ министров иностранных дел Европы, где должны были принять санкции против СССР по поводу ввода войск в Афганистан, и встреча была отменена.

После разрушения СССР во французской внешней политике появились интересы, схожие с американскими: нераспространение ядерного оружия, безъядерный статус Украины, Белоруссии и Казахстана, поддержка стабильности в мире.

В 1992 г. Франция ввела мораторий на ядерные испытания, но число ядерных боезарядов не уменьшила: сейчас их у них около 500 единиц. Хотя отношения между Парижем и Москвой за последние 50 лет XX в. не всегда были ровными, тем не менее можно сказать, что голлистские ориентиры в геополитике Франции доказали свою состоятельность. Самостоятельная внешняя политика Парижа проявилась в последние годы в прямой и косвенной поддержке Ирака: снятие с этой страны блокады, осуждение бомбардировок Ирака США и Англией, решительный демарш Парижа против Вашингтона в Совете Безопасности ООН после начала войны США с Ираком весной 2003 г.

Фактически франко-германские силы по обобщенным показателям значительно уступают американо-английской военной группировке и реально могут вести боевые действия лишь в Западном Средиземноморье и в южной части Великобритании. Территория США почти недостижима для основной массы стратегических средств Франции. Удар ракетно-ядерных французских сил по Великобритании не заботит американцев – это проблемы англичан. Так что более или менее сопоставимый военный стратегический компонент, соизмеримый с американским, Франция и Германия могут найти только в России. Но Россия сейчас экономически очень слаба. Германия вложила в нее около 60 млрд долл., а отдачи не видно. Системный крупномасштабный кризис поразил все сферы российского общества, а военно-промышленный комплекс поражен им даже больше, чем другие экономические отрасли.

В этих условиях как французы, так и русские должны задуматься о своей военной политике и военной доктрине. Еще в конце 1990-х гг. был утвержден план сотрудничества в области обороны, основанный на интенсификации политико-военных консультаций между основными ответственными лицами центральной администрации генеральных штабов и штабов армий двух стран”.

Во время встреч представителей генеральных штабов рассматривались такие вопросы, как управление кризисами, безопасность в Европе, реформы системы обороны, выработка военных доктрин и их ядерных составляющих и др. Усилилось сотрудничество между вооруженными силами двух стран. В этой области основная задача /с. 300/ отведена совместным оперативным тренировочным действиям и обучению с помощью стажировок офицеров. Налажено технологическое и промышленное сотрудничество на новейших научных и технических разработках, прежде всего в области космоса и аэронавтики.

Однако и Германия, и Франция упорно отстаивают идею продвижения Северратлантического блока на Восток, уверяя, что Совместный постоянный совет Россия–НАТО составляет основу сотрудничества между НАТО и Россией.

Попытка создать “большую европейскую тройку” в конце марта 1998 г. в подмосковной резиденции “Бор” носила скорее пропагандистский характер, это был своеобразный отвлекающий маневр. Попытка “тройки” была призвана продемонстрировать ее отдаленность от США, стремление проводить независимую от Вашингтона политику, но это лишь попытка выдать желаемое за действительное. Париж и Бонн никогда не пойдут на то, чтобы в угоду Москве дистанцироваться от Вашингтона: слишком разные “весовые категории” у США и России.

На встрече в “Бору” обсуждались, прежде всего, проблемы, касающиеся трудящихся, граждан Франции и Германии. Лидеры этих стран Ширак и Коль рассчитывали за счет расширения экспорта в Россию увеличить занятость в собственных странах и сократить довольно высокую безработицу (около 12%). Сделать это можно путем строительства транснационального транспортного коридора Лондон – Париж – Берлин – Варшава – Москва. Вели речь президенты и канцлер о создании команды спасателей на случай природных или техногенных катастроф. Попытка представить дело таким образом, что после встречи трех лидеров Россия вошла в “большую Европу”, что “большая Европа является гегемоном”, что Европа с Россией “является самым большим организмом во всем мире”, говорит о непонимании геополитической обстановки.

Очередная попытка сближения России с Францией была сделана в ноябре 2003 г. Министрами иностранных дел было подписано совместное заявление, обещающее на первых порах облегчение визовых сложностей для отдельных категорий граждан: дипломатов, обладателей служебных паспортов, студентов, бизнесменов¹³. Однако за прошедшие годы каких-либо сдвигов в экономической и инвестиционной сферах, в значительном расширении торговли не произошло. Объясняется это прежде всего нестабильностью в финансово-экономической сфере России, спецификой развития финансово-экономических секторов. Во Франции, в отличии от России, /с. 301/ государство принимает самое активное участие в регулировании экономической сферы. За нарушение социально-экономических показателей, утвержденных соответствующими министерствами, руководители предприятий, фирм, концернов наказываются штрафами. Активное участие законодательных и исполнительных органов “подпирается” сильнейшим нажимом профсоюзов, левых организаций и партий, молодежным протестным движением. Поэтому о Франции, как и о Скандинавских странах, говорят, что она социально ориентированное государство.

В торговле и сфере услуг занято около 16 млн. человек, или 69% всех работающих. В промышленности, торговле, сфере услуг растет число высококвалифицированных работников, среднего технического персонала, инженеров. По данным ООН, во Франции уровень жизни и коэффициент развития людских ресурсов (он рассчитывается на основе экономических, социальных и культурных критериев) достаточно высоки: французы уступают только канадцам.

В промышленном производстве растет доля продукции машиностроения (более 31%), главным образом за счет прироста в электротехнической и электронной отраслях, и значительное место занимает пищевая промышленность – 12%. (такую долю имеет только Великобритания). Но Франция отстает от своих соседей в производстве станков, промышленной электроники, средств информатики, микроэлектронной техники. В производстве металлорежущих станков и кузнечно-прессового оборудования Франция уступает ФРГ и Японии в 8 раз. Такой довольно развернутый для учебника геополитики анализ мы дали потому, что современная геополитика – это сплав экономики, информатики, вооруженных сил, всех видов ресурсов и т. д.

Можно сделать вывод, что объективно современная Россия не может предложить Франции ни наукоемких технологий, ни станков с программно-числовым управлением, которые до либерально-рыночных реформ выпускались в Иванове и пользовались спросом во многих странах, включая ФРГ и Японию. Да и объем внешней торговли наших стран – 9,8 мрлд долл. – оставляет желать лучшего. Москва предлагает Парижу энергоносители и сотрудничество в сфере освоения космоса, иногда запуская французские спутники и используя полигон Куру для запуска российских ракет. Но и Франция сама остается ведущей силой в ракетной промышленности Западной Европы. Проект “Арианспейс” обеспечивает ведущие позиции страны в коммерческих запусках спутников. На его долю приходится примерно 50% мирового космического рынка.

В середине февраля 2006 г. в Москве с рабочим визитом побывал премьер-министр Франции Д. де Вильпен. На заседании /с. 302/ двухсторонней комиссии обсуждались перспективы франко-российского партнерства в области высоких технологий и поставок энергоносителей из России. Потребности в газе Франция удовлетворяла за счет поставок из Норвегии (27%), России (21%), Нидерландов (17%), Алжира (14%), Великобритании (5%). “Газпром” и “Газ де Франс” заключили выгодную сделку. Суть ее заключается в том, что французы передали “Газпрому” ноу-хау по сжижению природного газа. Сжиженный газ российский концерн будет продавать за пределами Европы. А французы будут получать необходимое количество газа из российского трубного газа для Европы¹⁴. Таким образом, можно утверждать, что сложившиеся отношения между Москвой и Парижем в геополитическом плане можно назвать удовлетворительными, и есть возможности для их улучшения.

9.5. Россия и Италия

Отношения между Россией и Италией в начале XXI в. характеризуются как дружеские. У нас нет серьезных политических, экономических и тем более территориальных проблем. В геополитическом плане Италия играет все более активную роль, особенно на Ближнем Востоке, в частности в Ираке. И Рим хотел бы сделать контакты с российской стороной более частыми и регулярными, как уже сделано это в отношении Германии и Франции: “Мы хотели бы развивать прямой диалог именно потому, что сегодня наше присутствие в России сопоставимо с присутствием в других крупных странах, и нам хотелось бы его расширять”, – сказал победивший в 2006 г. на последних выборах в парламент Италии социалист Романо Проди¹⁵. Позиции России и Италии в политической сфере во многом совпадают, а в торгово-экономической и технико-технологической, как показал исторический опыт, наши страны могут дополнять друг друга: строительство ВАЗа, нефтепродукто- и газопроводов и др. Именно это и является отправным пунктом для установления еще более тесных отношений между двумя странами в XXI в. Заключено соглашение о совместном строительстве самолета средней дальности. Италия – важнейший торговый партнер России. За 2005 г. объем внешней торговли между нашими странами составил 23,5 млрд долл. Принят новый проект, соединяющий экономику и культуру – обучение в Италии российских менеджеров. В прошлом, как утверждает итальянский политик, особый акцент делался на экономических /с. 303/ аспектах сотрудничества, а теперь пришло время и для систематического культурного обмена¹⁶.

Безусловно, проблемы инвестиций в российскую экономику, подготовка менеджеров имеют немаловажное значение, но решающим моментом в отношениях Москвы и Рима, по-нашему мнению, является важное в геополитическом плане местоположение Италии как центра самого крупного и сложного региона – Средиземноморья, Балкан. Кроме того, современная Италия выполняет сейчас важные экономические и политические функции в Египте, Греции, на Ближнем и Среднем Востоке, являясь сильным геополитическим субъектом. Объективно она заинтересована в том, чтобы Россия нового тысячелетия возобновила постоянные контакты со странами Средиземноморья. Москве надо восстановить дорогу на юг, что прочно связывала бывший Советский Союз с Балканами и Ближним Востоком. Этой дорогой пользовалась и Италия. Для обеих стран это “один из основных экономических путей, который был прерван долгие на годы”. Рим объективно заинтересован в том, чтобы Средиземноморье стало центром новой экономической активности и зоной мира.

Отсюда вытекает необходимость решения двух основополагающих политических, геополитических проблем: достижение прочного мира на Ближнем Востоке и установление конструктивных отношений между христианским и исламским миром. Поэтому Россия призвана стать главным действующим лицом в решении этих вопросов. Таким образом, пути решения многих важнейших геополитических проблем, связывающих Москву и Рим, ведут на Восток, где многие интересы этих государств совпадают, и огромные возможности для двух стран открываются тоже на Востоке.

Италия выступает за повышение роли России не только в Средиземноморье, но и в Европе, за предоставление ей экономических, таможенных, инвестиционных льгот. В целом поддерживая расширение НАТО на Восток, Рим призывает к учету интересов Москвы, так как иначе расширение НАТО “вызовет напряженность в России, мы получим результат, противоположный желаемому”. Р. Проди считает, что полная интеграция России в европейские структуры – более важный фактор, чем простой договор об обороне: “Когда вы связали страны сначала таможенной, затем одинаковой платежной политикой, когда появились общие институты, возникают связи значительно более крепкие, чем военный альянс”¹⁷. /с. 304/

Укрепление связей между Россией и Италией, Россией и Евросоюзом – объективная необходимость для всех названных субъектов. Именно об этом говорил В.В. Путин в Риме на саммите “Россия – ЕС”. Благодаря горячей поддержке экс-премьера Италии С. Берлускони римская встреча в верхах завершилась для Москвы с неплохим результатом. В совместном заявлении говорится, что стороны будут активно работать, чтобы присоединение России к Всемирной торговой организации состоялось в 2006 г.

В решении этой задачи (вступление России во Всемирную торговую организацию) Москве могли бы оказать реальную помощь Берлин, Париж и Рим. Эта помощь – подтягивание важнейших секторов нашей экономики до уровня высокоразвитых стран Западной Европы. Пока же наше машиностроение (за исключением ВПК), сельское хозяйство, транспорт и многие другие отрасли экономики в конкурентной борьбе в рамках ВТО потерпят жестокое поражение. Да и вступление России в ВТО на условиях, диктуемых прежде всего США, по мнению очень многих экспертов, нанесет удар по большому числу секторов российской экономики.

Италия – высокоразвитая индустриально-аграрная страна, одна из ведущих в мире: на высоком уровне находится судостроение, машиностроение, черная металлургия, автостроение, имеется высокопродуктивное сельское хозяйство. Например, концерн “Фиат” включает более 100 компаний и обеспечивает 13% европейского автомобильного рынка. Нефтегазовое объединение ЭНИ контролирует более 160 компаний. Но Италия бедна топливными ресурсами и многими видами промышленного сырья. Эти потребности удовлетворяет в основном Россия. Многостороннее сотрудничество с названными концернами Москва и Рим еще наладили с 1970-х гг.

Итальянские фирмы оказывают Российской Федерации помощь в модернизации электронных средств связи, в переводе телевизионного вещания на цифровой формат. Подписан договор о выпуске моделей “Фиата” в российской компании “Базовый элемент”, будут внедряться новые технологии¹⁸.

Но экономическое, технологическое и другие формы сотрудничества не должны оттеснять на второй план геостратегические интересы России. Рим за последние 15–17 лет неоднократно отдавал предпочтения в военно-политических сферах интересам Вашингтона, подтверждая обыденную истину: прав тот, у кого больше силы. Итальянское правительство в свое время предоставило десять военно-морских и восемь военно-воздушных баз для стран США и НАТО. Аэродромы страны очень удобны для военных операций в силу /с. 305/ расположения на перекрестке торговых путей. С ее аэродромов американские самолеты бомбили Югославию, Ирак. Рим в политических, военных противостояниях чаще поддерживал албанцев, когда те фактически оккупировали Косово, а не сербов, чьей территорией исторически был данный край.

Но тем не менее мы видим, что в геополитическом, экономическом, культурном и другом плане Италия представляет для России в долгосрочной перспективе потенциального союзника в Европе, заинтересованного в создании многополюсного мира, где бы каждый зависел от каждого и тем поддерживался бы геополитический расклад сил.

9.6. Россия – Великобритания: стратегическое партнерство?

Исторически Англия (как и США) придерживалась в геополитических отношениях талассократического подхода к построению политических, экополитических и других отношений со странами Западной и Восточной Европы, с Евразией и Юго-Восточной Азией. Талассократия, или “морское могущество, как уже было сказано выше, тип цивилизации, связанной с мореплаванием и торговлей, предопределяющими быстрое техническое развитие. Этот тип обусловливает, как считают идеологи талассократии, дух индивидуального предпринимательства, наживы и накопительства (подробнее см. главу 2). Морская цивилизация, по мнению А. Мэхена, – это торговая цивилизация, требующая смелости и риска, воспитывающая энергичных людей. И надо признать, что такой тип людей был во многом характерен для Англии. Они сделали ее “владычицей морей”. Над ее колониями почти до середины XX в., по образному выражению, “не заходило солнце”. До конца XIX в. Англия была “мастерской мира”, а в Сити проводились самые крупные коммерческие сделки.

Поэтому чисто прагматический подход к отношениям Москвы и Лондона позволит обеим столицам получить серьезные выгоды. По мнению премьер-министра Великобритании Блэра, “сегодня российско-британские отношения сильнее чем когда бы то ни было”. Далее он подчеркнул, что “наши страны потрясающе тесно сотрудничают по проблемам международного терроризма, оружия массового поражения и укрепления мира и стабильности во всем мире”¹⁹. /с. 306/

Слушая эти дипломатические пассажи, не следует забывать про главный вектор британской политики, который был сориентирован еще в середине XIX в. Его суть озвучил один из виднейших дипломатов XX в., премьер-министр Великобритании сэр Уинстон Черчилль: “У Англии нет постоянных друзей, у нее есть постоянные государственные интересы”. Лондон всегда любил загребать жар чужими руками, активно поддерживая те или иные страны в их противоборстве, когда видел, что на этом можно погреть руки.

Странам НАТО, а прежде всего США, надо было получить геостратегический контроль над западной акваторией Средиземного моря. Но в определенной степени этому мешала Югославия. Англия тоже хотела большей свободы для своего флота, и участвовала в бомбардировках этого славянское государства, а затем в расчленении его на анклавы. Как, между прочим, и Германия. Обе эти страны интересовали еще и огромные залежи нефелиновых, магниевых и титановых руд, коксующегося каменного угля.

Из года в год в Великобритании растет объем инвестиций в станкостроение, электротехническую, электронную, авиационную, химическую и нефтехимическую промышленность, которая занимает одно из ведущих мест в мире по производству синтетических волокон, пластмасс, красителей, удобрений, моющих средств и т. д. По показателям расходов на науку, по численности специалистов, занятых в науке, на 10 тыс. трудоспособного населения и другим показателям научно-технического прогресса Великобритания прочно занимает третьи-четвертые места в мире, уступая лишь США, Японии и Германии.

Импортирует Великобритания железную руду, цветные и редкие металлы, фосфориты, хлопок, продовольствие и полуфабрикаты. Большую часть импорта она покрывает торговлей с Бразилией, Южной, Центральной и Северной Африкой. Доля России в ее импорте сравнительно невелика. Кроме того, Лондон в меньшей степени, чем другие страны Западной Европы, заинтересован в наших нефти и газе: в Северном море запасов этих энергоносителей пока достаточно. Поэтому британские политики могут позволить себе, не стесняясь в выборе слов, критиковать Москву за нарушения прав человека, за политику на Северном Кавказе и в Грузии, игнорировать требования об экстрадиции (выдаче) бывших граждан России, нарушавших законы страны.

Москва и Лондон в 2003 г. подписали меморандум по Северо-Европейскому газопроводу, который должен пройти из России по дну Балтийского и Северного морей через Германию и Нидерланды в Великобританию. Отношения с Россией, если Великобритания станет импортировать больше энергоресурсов, чем будут иметь “определяющий характер”. Выход России на мировые энергетические /с. 307/ рынки, как уверяют наши политики, позволит ей занять ведущее место в мире, которого она достойна, и Россия снова станет великой державой в XXI в.²⁰

Выход на рынок газа континентальной Европы и Великобритании будет возможен, если корпорации “Бритиш петролеум” и “Шелл” вложат в этот проект около 17 млрд ф. ст. Реализация этих намерений выведет Великобританию на первое место по размеру иностранных инвестиций в российскую экономику²¹. “Шелл” готова делать инвестиции в проект “Сахалин-2”. Все это создает предпосылки для увеличения объема внешней торговли между Россией и Великобританией (в 2005 г. он составил 11 млрд долл.).

В совместном заявлении России и Великобритании говорится: “Наша общая цель состоит в обеспечении на длительную перспективу стабильного и широкого стратегического партнерства между Российской Федерацией и Соединенным Королевством, основанного на общих интересах и ценностях, равенстве и взаимном уважении, включая уважение верховенства закона, демократии и прав человека, свободы слова и средств массовой информации”²². Этот документ, подписанный в год 450-летия установления двусторонних отношений, весьма символичен.

9.7. Балканы – “пороховая бочка”

Одним из важнейших геополитических, стратегических приоритетов России остаются Балканы, которые занимают ключевое положение в российской политике еще с XIX в. “После Крымской войны, -пишет ведущий сотрудник международного отдела “Рэнд корпорейшн” С. Ларраби в книге “Россия и Европа. Новая повестка дня по проблемам безопасности”, – Россия стремилась к усилению влияния на Балканах в пику Австрии и в меньшей степени – Германии. Сильным стимулом здесь было распространение панславянских настроений в России и на Балканах”²³.

Балканы и сейчас остаются в поле зрения российских политиков и геостратегов. В центре внимания России есть несколько важных в геополитическом плане целей:

• не допустить дипломатической изоляции Москвы в Белграде, Сараево, Софии; /с. 308/

• сдерживать аппетиты Запада, вмешивающегося во внутреннюю политику славянских народов (особенно здесь усердствует Германия);

• обеспечить ведущую роль России в балканской игре, в частности помешать атлантистам “навязать” сербам и болгарам решение их безопасности, которое бы исключало присутствие здесь Москвы;

• в международном плане добиться того, чтобы судьбы славянских народов прежде всего определял Совет Безопасности ООН (членом которого является Россия), а не США, Германия или Англия.

А главная цель – предотвращение потенциальных боевых действий на Балканах. В геостратегическом плане Москва всегда стремилась к предотвращению попыток Запада сделать НАТО, а не ООН стержнем системы европейской безопасности.

Однако в силу ряда причин геополитической инициативой на Балканах в начале XXI в. владеют США и Германия. Россия вынуждена ограничиться незначительной ролью в международных силах под командованием НАТО.

Улучшению политических отношений России с Болгарией и Сербией мешает исторический спор между этими двумя странами по поводу Македонии. А поспешное признание Москвой Македонии в 1992 г. осложнило отношения с Грецией. (Хотя в последнее время отношения с Афинами значительно улучшились.)

Сложные отношения у России сохраняются с Албанией. Москва не поддерживает Тирану в вопросе об аннексии Косово, а тем более претензии албанцев на отторжение части Македонии. Если США, Германия, Англия проведут через ООН решение о политической самостоятельности Косова, это будет прецедент, который могут использовать абхазы, южноосетинцы, приднестровцы.

Балканы – чрезвычайно важный с геополитической точки зрения регион. Они, как о. Мальта, позволяют держать под геостратегическим контролем все коммуникации на Средиземном море и в воздушном пространстве над ним. Кроме того, на исторически знаменитом Косовском поле открыты большие, по европейским меркам, залежи коксующегося каменного угля – 6,5 млрд т. Все это вместе взятое и заставило Запад, прежде всего Германию, Англию и США, начать военную компанию против Югославии в 1999 г. Поводом послужило так называемое нарушение прав человека, в частности албанцев, проживающих в Косово. С конца 1960-х гг. вокруг косовских сербов (говоря языком современных националистов – титульной нации) создалась обстановка нетерпимости. Это вынуждало их покидать свои дома. Гости-албанцы превратили совместное /с. 309/ проживание с хозяевами в “химеру”. Для защиты сербов были выделены специальные полицейские силы, которые албанцы восприняли как оккупантов. Маховик подозрительности и противостояния с помощью западных спецслужб раскручивался все сильнее.

На защиту прав “угнетаемых, уничтожаемых” албанцев поднялись все и всяческие “миротворцы” во главе с США, Германией, Англией. В числе главных защитников албанских боевиков оказались экс-президент США Б. Клинтон, экс-госсекретарь США М. Олбрайт, жизнь которой, кстати, во время Второй мировой войны спасли от гитлеровских солдат сербы. В числе “защитников”, конечно же, оказался и канцлер ФРГ Г. Шредер. И эта троица решила, что сербов надо наказать за геноцид албанцев, которого, разумеется, нет и не было. В качестве главного судьи, решавшего прав или не прав Милошевич, отдавший команду защищать сербское население от албанских боевиков, выступил не Совет Безопасности ООН, а Совет НАТО во главе с США, Англией, Германией и секретарем НАТО X. Соланой. Натовские бомбардировки нанесли Сербии ущерб, оцененный в 30 млрд долл., оставили 250 тыс. граждан без работы и 800 тыс. человек без крова²⁴.

С помощью западных спецслужб в Сербии победили либерал-демократы, которые за 100 млн долл. (читай: серебренников) сдали Милошевича, и он оказался в тюрьме. Белграду пообещали добавить еще 50 млн долл., а бывшего президента Югославии обвинили в нарушении человеческих норм и передали в Гаагский трибунал, где путем моральных пыток довели его до смерти в Гаагской тюрьме в 2006 г.

Ну а что же албанцы: успокоились, удовлетворились достигнутым? Как бы не так! Албанские бандиты тут же перенесли боевые действия на северные районы Македонии. Верховный представитель Евросоюза по вопросам внешней политики и безопасности верный подручный Вашингтона X. Солана – один из главных подстрекателей войны НАТО против Сербии – бросился “спасать” Македонию. Итак, Балканы запалили со всех сторон (выгоднее всего этот пожар американцам), а теперь бежит курочка с ведром заливать кошкин (т.е. балканский) дом²⁵.

С геополитической точки зрения наибольший смысл для России имеет поддержка Сербии, так как это дает возможность присутствовать на Балканах и играть там решающую роль. А сильная Сербия служит важным противовесом нарастающему влиянию Турции в /с. 310/ Черном море, в Болгарии и на Балканах. Однако очевидная про-сербская ориентация может подтолкнуть Болгарию к Турции. Отношения между этими странами в 1990-х гг. значительно улучшились. Более тесными контактами стали именно военные.

Баланс сил на Черном море претерпевает существенные изменения, как пишет по этому поводу Эрик Гроув в журнале “Jane's Navy International”: в то время как российский флот становится тенью советского, турецкие ВМС выдвигаются на доминирующие позиции. Сейчас российский флот на Черном море в 2,5 раза уступает по мощи турецкому. Дестабилизация положения на Балканах явилась одной из причин обострения геополитического соперничества между Россией и Турцией. Как известно, это противостояние имеет глубокие исторические корни. А в 1990-х гг. Турция начала проводить более активную политику на Балканах: укрепила связи с Болгарией и Албанией, вместе с другими исламскими государствами поддержала Боснию и Герцеговину. Ликвидация Советского Союза открыла новые возможности для усиления влияния Анкары на Кавказе и в Средней Азии.

Обостряющееся геостратегическое противостояние России и Турции может быть перенесено на Балканы, так как этому способствует и усиление трений вокруг проливов Босфор и Дарданеллы. Все это, а также другие причины являются для России серьезным фактором, чтобы не уходить с Балкан, укреплять отношения не только с Болгарией, Сербией, но и с Грецией, активно противостоящей Турции, поскольку эти страны видят в Москве сильный противовес Анкаре.

Политика России по отношению к Молдове, которая в прошлом принадлежала Румынии, в геополитическом, геостратегическом плане является камнем преткновения. Поэтому Молдавия будет в обозримом будущем сильной помехой соглашению с Румынией.

Итак, наибольшие геополитические выгоды Москва получит, укрепляя всесторонние контакты с Болгарией, Сербией и Грецией.

9.8. Восточная Европа: новые геополитические реальности

На протяжении столетий Восточная Европа чаще всего была объектом, а не субъектом глобальной мировой политики. В последние десятилетия XX в. с этим регионом напрямую были связаны интересы держав Европы, а в XXI в. он стал интересен и для всего мира. Нередко Восточная Европа становилась источником конфликтов между великими державами. Обе мировые войны начались в этом регионе, так как в нем сошлись главные геополитические противоречия между самыми могущественными странами. /с. 311/

Многое разделяет страны Восточной и Западной Европы – разные социально-политические идеалы, конфессии, груз исторической враждебности, этническая пестрота и т. п. И надо сказать, что торгово-экономические, экспортно-сырьевые и другие факторы предопределяют тяготение большей части Восточной Европы к России, а не к западным странам. На основе этого можно утверждать, что Запад вряд ли в исторической перспективе получит выигрыш, привлекая к себе страны данного региона, принимая их в ЕС, НАТО, добиваясь ослабления России. Да и культивирование у населения правительствами стран Восточной Европы, особенно Польши, неприязни к России – это тупиковый путь, и прежде всего для них самих. России необходима нормализация отношений с соседями. История и география обусловили заинтересованность нашей страны в добрососедских, торгово-экономических контактах с Восточной Европой, поскольку они отвечают ее безопасности, коренным интересам.

В силу обстоятельств к концу XX в. Россия могла выходить на страны Восточной Европы только через суверенные государства – Украину и Белоруссию, исключением является анклав – Калининградская область, будущность которого тоже вызывает много вопросов. Этот фактор (ограничение, сужение географического пространства России) внес фундаментальные изменения в отечественные геополитические возможности. Изменения, произошедшие в регионе за последние 12–15 лет, вновь превратили Восточную Европу в серьезный источник международной напряженности.

Политико-психологический климат в регионе, за исключением Калининградского анклава, неблагоприятен для России. Но он также неблагоприятен и для Запада (в Польше, Словакии, например, чрезвычайно сильны антигерманские настроения). Это объясняется во многом тем, что народы Восточной Европы десятилетиями были разменной монетой в руках политиков стран Запада. Положение стран–сателлитов той или иной державы, т.е. Запада или Востока, давало, конечно, и определенные выгоды, но не могло ослабить общего впечатления от сугубо подчиненного положения. Однако такой их статус-кво после Второй мировой войны устраивал в определенной мере и СССР, и Запад. Система государств-сателлитов была своего рода буфером, “санитарным кордоном” между Востоком и Западом, обеспечивающим относительную безопасность существования двух блоков. И включение стран Восточной Европы в сферу влияния Запада – далеко не однозначный исторический факт.

В объединении Германии уже заложен узел многих европейских противоречий. Оно дало не только позитивные результаты. Даже для мощной экономики ФРГ объединение принесло пока больше /с. 312/ минусов, чем плюсов. А присоединение государств Восточной Европы к Западу произошло на правах бедных родственников. Это предопределяет качество всех отношений между странами Европы. В перспективе этот регион может превратиться в “Балканы”. События в Югославии – только предвестник обострения межнациональных и межгосударственных отношений. Распад Чехословакии – начало цепной реакции размежевания.

Некоторые западные политологи утверждают, что Европа XXI в. будет иметь больше общего с Европой XIX в., чем середины прошедшего столетия. В XIX в. здесь царило буржуазное соперничество, приводившее к цепи бесконечных конфликтов. Сейчас, как и тогда, в качестве “пороховой бочки” выступает Югославия, где в течение почти десяти лет тлеет бикфордов шнур межнациональных конфликтов, периодически перерастающих в военное противостояние.

Структуры, созданные в Западной Европе после 1945 г., сейчас или значительно ослаблены, или сталкиваются с неопределенностью целей. “Фрагментация” нынешней Европы позволяет утверждать, что реальная угроза безопасности европейским государствам исходит не извне, а друг от друга. Развитие Восточной Европы определяют факторы, которые носят объективный характер: стремление к суверенности и возрождению, а также рост национализма. В конце XIX– начале XX в. это характерно почти для всех стран мира, но особенно активны в этом отношении руководители Польши²⁶.

Отношения Польши с Россией, по мнению дипломатов, политологов, геополитиков, будут только ухудшаться. И виновата в этом будет не Россия, хотя бы потому, что она не проводит по отношению к Польше никакой последовательной политики: ни дружественной, ни конфликтной. Мы только слабо реагируем на бросаемые поляками вызовы, носящие по большей части демонстративный характер: например, появление в Варшаве площади Джохара Дудаева.

Приносят ли подобные вызовы какие-либо выгоды полякам? Нет, конечно. Лидеров Польши возмущает строительство северного газопровода по дну Балтийского моря, но решение о строительстве этого газопровода – следствие недружественной политики самой Варшавы.

Чтобы глубже разобраться в современных отношениях между двумя странами, надо знать историю. В течении трех столетий Польша трижды теряла свою государственность. Начиная с XIV в. она не могла ужиться со средневековой Россией, напрягая все ресурсы, чтобы в очередной раз схлестнуться с московитами. Западные политики, журналисты сравнивают польских политиков с /с. 313/ человеком, который с зажженным факелом пляшет на соломенной крыше своего дома. В определенной степени в этом виновата многовековая польская мечта о Польше от моря до моря, иллюзорные планы создать грандиозную Речь Посполитую, включающую Украину, Белоруссию, Словакию, Молдавию и т. д. Таких фантазий хватает и у других наших соседей. Неспособность соразмерять мечты с реальностью – эта черта особенно отличает польскую политику. Поэтому можно утверждать, что реализма во внешнеполитическом курсе Польши в обозримом будущем не предвидится²⁷.

Варшава находится в полной зависимости от США, Германии, НАТО и ЕС. Хотя в Польше и сейчас, через столько лет после Второй мировой войны, не только среди обывателей, но и среди правящей элиты сильны антигерманские настроения, тем не менее глобализм США диктует полякам, как им жить.

Польша практически потеряла независимость, и, как пишет польский журналист Б.Тейковский, “не надо ходить туда, где нас хотят уничтожить”. Он видит Польшу в системе славянских народов. Сейчас американский империализм диктует свой глобализм всему миру. В результате 80% населения планеты будет жить в условиях бедности, 15% – удовлетворительно и только 5% – в богатстве, в основном американцы. “Сегодня Германия, – пишет далее автор, – с другими странами скупила в Польше десятки тысяч гектаров земли, 60% торговли, 70% – промышленности, 80% – банков, 90% издаваемых газет, программ радио и телевидения. Вооруженными силами руководят США и НАТО. Атлантисты готовятся к войне с Россией, и с этой целью блок НАТО создал в Щецине военную базу”²⁸.

Мир значительно изменился не только за последние 150 лет, но даже за последнюю половину XX в. Признаком этих перемен могут служить весомые шаги в Европе – в экономике, финансах, политике. Целенаправленно осуществляется курс на интеграцию стран Западной Европы: упрочнение экономических связей, политического союза (Европарламент в Страсбурге), финансов (в Европе создана новая общеевропейская валюта – евро, проводятся референдумы по Конституции ЕС).

В Восточной Европе набирает силу тенденция возрождения коалиций между группами государств. В Европе создаются подобные коалиции для решения в короткие сроки экономических, политических, территориальных, экологических и других важных проблем, например, союзы Венгрии и Чехии, Польши, Австрии и Италии. Расширяются между ними двусторонние связи. Все больше умов /с. 314/ захватывает идея создания системы европейской безопасности в противовес НАТО. Но в пику этой идее усиленно пропагандируется тезис западного “ядра мощи”, причем страны Восточной Европы должны будут поддерживать усилия “ядра” в институционализации демократии и становлении рыночной экономики. Важнейшим элементом “ядра мощи” Вашингтон считает создание пусковых площадок в Польше для ПРО²⁹.

Региональная геополитика выступает в этих концепциях как звено общей глобальной геополитики. Она должна способствовать реализации геополитических устремлений стран Запада, прежде всего США, Германии, Франции. Фактически транснациональные компании меньше всего берут в расчет такие понятия, как суверенитет восточно-европейских государств, что идет в разрез с основными тенденциями, протекающими в регионе. Мы отмечали выше особую роль объединенной Германии в комплексе отношений в Европе. Ее даже называют господином политико-экономического европейского баланса, а экономическое и дипломатическое влияние чувствуется не только в регионе, но почти во всех уголках Земли.

Суммируя сказанное, можно сделать вывод, что в Европе идет процесс возврата от биполярной военно-политической структуры к динамично развивающейся многополярной системе международных отношений. Военные проблемы в данном процессе пока играют важную роль, но к концу XX в. центр тяжести переместился в сторону финансово-экономических проблем – это во-первых. Во-вторых, в Европе формируется фрагментарная система национальных государств (страны Прибалтики тяготеют больше к Скандинавии, Польша, Венгрия, Чехия – к Германии и т. д.).

Страны Восточной Европы образуют временные коалиции, которые текучи, меняют свои ориентиры, исходя из сиюминутных интересов (чаще всего финансовых, экономических, политических, военных). Эти интересы нередко формулируются политиками-однодневками, носят субъективно-вкусовой характер, не отмечены печатью серьезного анализа с позиций присущей современности глубокой всеобъемлющей взаимозависимости. Но нельзя забывать, что эта взаимозависимость может быть разрушена ростом национализма и сепаратизма национальных государств (как произошло со странами восточного блока, с Советским Союзом). Трения на национальной основе стали одним из важнейших признаков и тревог не только стран Прибалтики, Восточной и Западной Европы, но и всего мира.

Восточная и Западная Европа в потенциале могут рассматриваться как геополитическое кризисное ядро, способное взорвать /с. 315/ общестратегическую обстановку. Исчезновение Варшавского блока сняло вопрос системного противостояния, изменило расстановку геополитических сил, ее структуру, внесло много новых элементов. К началу XXI в. Россия осталась, по сути, одна против системы стран Восточной и Западной Европы, а в ее двери все настойчивее стучится НАТО – военный блок, оставшийся в качестве оружия устрашения и экспансии.

Североатлантический блок появился в конце 1940-х гг. по инициативе и главном участии (военном, политическом, финансовом, информационно-пропагандистском и т. д.) Соединенных Штатов. Опасность его для мира первым осознал, как мы отмечали ранее, экс-президент Франции Ш. де Голль. Еще в 1966 г. он предупреждал о грядущей американской экспансии под прикрытием НАТО: “Участие того или иного государства в НАТО, где безраздельно командуют американцы, может легко вовлечь это государство, помимо его воли, в опасную военную авантюру”. Слова генерала оказались пророческими. Блок участвует в авантюре в Косово, влезает в Македонию, участвует в маневрах в Грузии, проводит учения на Украине, присутствует в Средней Азии. Сейчас его регулярные вооруженные силы насчитывают почти 6 млн военнослужащих, более 20 тыс. танков, около 25 тыс. боевых самолетов и вертолетов, до 3 тыс. кораблей различных типов.

После разрушения СССР, кажется, ушли в прошлое “страшилки”, с помощью которых западное общество оправдывало существование НАТО. Но в конце XX – начале XXI в. американцы нашли “новые” аргументы. Эта важнейшая часть военно-политической системы индустриально развитых государств стала рассматриваться с подачи США как самый действенный инструмент борьбы с новыми угрозами – региональными конфликтами, терроризмом, торговлей наркотиками, распространением ядерного оружия. Союзники по НАТО приняли эту идеологию и пригласили Россию участвовать в натовской “программе мира”.

Чем же ответила Россия на движение НАТО на Восток, т.е. к ее границам? Практически ничем, если проанализировать новую концепцию внешней политики страны. Министр иностранных дел в довольно популярной статье, опубликованной в “Независимой газете”, дал основание для таких выводов. В ней все время повторяются общие слова о том, что Россия должна защищать свои национальные интересы, руководствоваться реалистическими, прагматическими соображениями, завершать внутренние преобразования, строить многовекторную российскую внешнюю политику. Эту идею автор считает одной из наиболее фундаментальных, положенных в основу обновленной российской внешнеполитической концепции. /с. 316/

Вот, пожалуй, и все основные моменты новой концепции. А что касается последней идеи – многовекторности, то ее осуществлял еще Ярослав Мудрый, а в конце XIX в. успешно реализовал друг А.С. Пушкина-лицеиста – русский дипломат канцлер Александр Горчаков.

9.9. Россия и страны Прибалтики

Самое пристальное внимание геополитиков привлекает Прибалтийский регион, особенно в вопросе об участии в НАТО и ЕС Литвы, Латвии и Эстонии. Для России это не академический спор, если учесть, что она кровно заинтересована в выходах на Балтику. Балтийский регион имеет исключительно важное значение для всех европейских государств. Их связывают с Прибалтикой коммуникации, торгово-экономические отношения, исторические корни. Особенно это касается Скандинавских стран (Финляндия, Швеция, Дания, Норвегия). При соблюдении определенных условий данный регион может в XXI в. стать одним из генераторов мира и сотрудничества для всей Европы. Геополитические интересы России здесь совпадают с интересами большинства стран Европы. А главное – Россия должна иметь надежный спокойный морской путь в европейские страны.

Таким образом, Россия объективно заинтересована в геополитической стабильности не только Калининградского анклава, но и стран Прибалтики. Она твердо настроена развивать добрые отношения с Литвой, Латвией и Эстонией, чтобы они не тревожились за свое мирное будущее, не имели оснований для беспокойства по поводу их включения в буферную зону, в “санитарный кордон” между Востоком и Западом. Это станет важным фактором создания обстановки для спокойной и созидательной жизни многочисленного русского, украинского и белорусского населения в странах Прибалтики.

Пока же в столицах этих государств преобладает мнение, что спокойствие может гарантировать только пребывание в НАТО. В обоснование этого выбора обычно приводятся следующие аргументы: необходимость оградить свою независимость и суверенитет от потенциальной угрозы с Востока, открыть простор для интеграции стран Прибалтики в западную экономику, цивилизацию, гарантировать их социальное развитие.

Все эти аргументы в основном надуманны и активно раздуваются заинтересованными политиками и некоторыми СМИ. Российских войск в Прибалтике нет, в конце 1998 г. прекратил свое существование последний военный объект в Латвии – база слежения в Скрунде. Реформирование, а точнее, возрождение экономики России /с. 317/ является императивом, диктующим продолжение ее курса на углубление мирных отношений со всеми соседями. Поэтому цели, сформулированные политиками стран Прибалтики: слияние с западной цивилизацией, экономикой, утверждение принципов демократии, прав человека, экономическое процветание – могут быть достигнуты и без участия в НАТО, без многомиллиардных сумм, которые придется заплатить за вхождение в эту военно-политическую группировку.

Наше отрицательное отношение к расширению Североатлантического альянса на Восток, в том числе за счет приема стран Прибалтики, обосновано конкретными причинами.

Во-первых, их прием в НАТО в военном отношении сильно затрагивает оборонные интересы России и Белоруссии: от Эстонии, Латвии и Литвы рукой подать до Москвы, Санкт-Петербурга, Минска и других жизненных центров.

Во-вторых, в середине 2003 г. в Латвии и Эстонии задействованы радары США, что ведет к усилению раскола в Европе³⁰. Произойдет наращивание военно-политической мощи за счет стран Прибалтики и Восточной Европы. Альянс остается замкнутой организацией, имеющей геостратегические планы, недоступные для малых государств, хотя и формально входящих в НАТО.

В-третьих, существенно подрывается значение Основополагающего акта Россия – НАТО, в котором Россия четко высказала свою озабоченность расширением альянса.

В-четвертых, Россия вынуждена будет предпринять меры по укреплению военной инфраструктуры, обороноспособности.

Заверения, которые мы получаем от западных политиков, что “русским надо перестать нервничать” по поводу расширения НАТО и “перестать смотреть на Балтийский регион как на коридор для вторжения иностранных армий”, не могут приниматься всерьез. История знает тысячи случаев, когда вслед за подобными успокоительными заявлениями, договорами о вечном мире, дружбе или нейтралитете начинались кровопролитнейшие войны. В геополитике нет постоянных партнеров, друзей, союзников. Вспомним слова императора Александра III, о том что у России есть только два союзника – ее армия и флот.

При строительстве двусторонних и многосторонних отношений со странами Прибалтики нам надо помнить еще об одном аспекте: мирные экономические, торговые, транспортные связи со странами-соседями приносят немалые доходы балтийским государствам, обеспечивают их прогресс в экономике. И естественно, для Москвы небезразлично, что за счет российских средств будет оплачиваться /с. 318/ выживание прибалтов и вхождение их в военную структуру альянса. Россия не может равнодушно отнестись и к тому, что в военных городках, солдатских казармах, пунктах ПВО, военно-морских базах, созданных руками и на деньги русских людей, разместятся военнослужащие Североатлантического блока. Бюджеты прибалтийских республик на 20–40% формируются за счет сборов, пошлин на российские товары, энероносители, оборудование и т. д., что доставляются на Запад через территорию этих стран. Вот почему прибалты активно возражают против прокладки Северного газопровода.

Следующий аспект отношений России и прибалтийских государств состоит в том, что в последних существует внутригосударственный сепаратизм, воинствующий национализм, неконтролируемая миграция, сложные экологические и другие проблемы, решать которые нужно с определенным государством, а не альянсу в целом. Да и в Европе есть государства – не члены НАТО, которые не боятся за свою национальную безопасность (Швеция, Финляндия, Швейцария и др.). Их нейтралитет предполагает приоритет национальных интересов, а не подчинение их геополитической сверхдержаве, определяющей геостратегический курс альянса. Постоянный нейтралитет, например, обеспечил многовековую стабильность Швейцарии и Швеции, гарантировал их от втягивания в различные конфликты. Кроме того, подобный статус позволяет им заметно влиять на политическое решение многих сложных вопросов. Именно этими добрыми делами остался в памяти народов мира бывший премьер Швеции У. Пальме.

Понимая многостороннюю важность нейтралитета, Москва выступает за то, чтобы прибалтийские страны, весь Балтийский регион был внеблоковым, нейтральным и превратился в зону устойчивого развития, безопасности и стабильности. Россия готова гарантировать безопасность этим странам в виде одностороннего обязательства, подкрепленного в международно-правовом плане посредством заключения многостороннего соглашения о добрососедстве и взаимном обеспечении безопасности. К этим гарантиям могут присоединиться другие страны: США, Германия, Великобритания, Франция и международные организации, включая военные. Параллельно могут быть разработаны меры доверия в военной, экономической и социальной сферах, которые смогут подкрепить политические гарантии.

В плане военно-политических отношений можно ввести режим доверия в приграничной полосе, безвизовые поездки жителей, отказ от военной деятельности, налаживание совместного контроля за воздушным пространством всего прибалтийского региона, запрет на проведение военно-морских учений в нежелательных регионах Балтики. /с. 319/

В экономической сфере в XXI в. можно создать единый топливно-сырьевой и энергетический комплекс, единую информационную структуру: дороги, порты, систему энерго-, тепло- и водоснабжения.

В социальной и гуманитарной сферах возможны развитие контактов между людьми и организациями, совместные действия, взаимопомощь по обеспечению прав русских, украинцев, белорусов, поляков, других нацменьшинств, на практике испытывающих большие трудности выживания в атмосфере национализма, захватившего бывшие советские прибалтийские республики. Например, в Латвии почти 500 тыс. человек считаются “негражданами”. В этой республике, лидеры которой считают коренное население Латвии цивилизованной нацией, преследуют “инородцев”, разъединяют семьи, бросают в тюремные застенки стариков, которые боролись с коричневой чумой, материально и морально поддерживают своих соплеменников – бывших эсэсовцев³¹.

В то же время Латвии хочется вернуться на российский рынок и предложить Москве большой ассортимент товаров и продовольствия. Это желание усилилось, когда фермеры республики поняли, что они не могут конкурировать не только с французскими, датскими и тем более с голландскими сельхозпроизводителями, но даже со своими соседями – литовцами. Между Латвией и Литвой в последнее время не затихают так называемые “свиные” и “молочные” войны, вызванные приходом на латышский рынок литовских продуктов по демпинговым ценам³².

Антироссийским настроениям Латвии можно было бы противопоставить экономические санкции: построить, например, нефтепровод через Ленинградскую область с терминалом неподалеку от г. Луга. Ведь известно, что почти 40% бюджета Латвии формируется за счет пошлин, взимаемых с экспортных российских поставок³³.

Немногим лучше положение “некоренных” народов в Литве и Эстонии. По официальным данным, уровень безработицы в Эстонии составляет более 10%. Большинство безработных – русскоязычные. 24,2% безработных – молодежь от 15 до 24 лет. 30% русскоязычного населения от общего числа жителей республики не допускается к урнам для голосования. С применением таких санкций был проведен референдум о вступлении Эстонии в Евросоюз. Европа всячески втягивала прибалтийские республики в Евросоюз, несмотря на то что экономика этих республик по сравнению с европейскими странами выглядит рахитичным ребенком против сытого здорового дитя Европы. /с. 320/

Новички-прибалты оказались в ЕС на положении “граждан второго сорта”. В течение семи лет их не будут принимать на постоянную работу в Западной Европе. Субсидии новым членам будут в 4 раза меньше, чем старым. Совершенно ясно, что страны Восточной Европы, прибалтийские республики приняли в ЕС на правах бедных родственников, по политическим и геополитическим критериям – с целью окончательно оторвать от России³⁴.

Политические лидеры прибалтийских стран, безусловно, понимают важность и выгодность добрососедских отношений с Россией. Но они испытывает давление со стороны сильных соседей и в большей степени со стороны США – мощной геополитической сверхдержавы, стремящейся к монопольному миру. Например, Германия в настоящее время играет заметную роль в экономике стран Балтии. Для Латвии она является вторым по объему оборота торговым партнером (около 13% экспорта и 15% импорта), занимает третье место по объемам иностранных инвестиций в республику³⁵. В Литве Германия является основным иностранным инвестором. США, в свою очередь, оказывают балтийским странам помощь в рамках проекта “Поддержка восточноевропейской демократии”. Это передача технического опыта на краткосрочной и долгосрочной основе, капиталовложения и поддержка кредитных возможностей .частных предприятий в целях продвижения экономических реформ. Активизировалось американо-балтийское сотрудничество и в военной области.

Тем не менее сравнительно недавние договоренности с Литвой о государственной границе и разграничении континентального шельфа показали, что экополитические, военные, геополитические интересы России и стран Прибалтики диктуют им генеральную линию взаимоотношений: добрососедскую, взаимоуважительную, учитывающую интересы всех стран региона.

Большое значение в Прибалтийском регионе в конце XX в. стал играть многосторонний форум – Совет государств Балтийского моря. В мае 1996 г. на о. Готланд состоялась встреча глав Совета под девизом: “Партнерство во имя культуры”. В ней приняли участие 11 премьер-министров стран-участниц. Сотрудничество Москвы со столицами Балтийского региона может стать очередным шагом в процессе сближения с ЕС. Политические лидеры Дании, Финляндии и Швеции взяли на себя роль “старшего брата” в отношении стран Прибалтики, поэтому любые шаги Москвы здесь воспринимаются ими (особенно датчанами) с большой настороженностью. /с. 321/

В оценке действий России и стран Прибалтики у их скандинавских покровителей чаще всего проявляются двойные стандарты. Особенно это видно при их оценках гражданских прав русских и русскоязычных в Латвии, Эстонии и Литве, а также в неурегулированности территориальных вопросов с Эстонией и Латвией, сложностей транспортировки российских грузов через Литву в Калининградскую область и заявлений балтийских политиков о статусе последней.

В интересах как стран Запада, так и России активно использовать инфраструктуру и транспорт прибалтийских государств для создания прочных добрососедских и взаимовыгодных связей. Односторонняя ориентация Литвы, Латвии и Эстонии на Скандинавские страны, в частности, на Запад, вообще может оказаться в недалекой перспективе, дестабилизирующим фактором. Полномасштабное членство соседей-прибалтов в НАТО по-прежнему остается неприемлемым для Москвы, способствует усилению конфронтации в мире. В силу динамических изменений в геополитическом балансе сил Прибалтика может превратиться в передовой военный плацдарм для силового давления на Россию.

О подобных перспективах говорят многие политические шаги лидеров прибалтийских государств, которые были предприняты ими еще в 1990-х гг. Так, в литовском парламенте рассматривался вопрос о пересмотре конституции. Законодатели решили, чтобы конституция не запрещала размещение иностранных войск и ядерного оружия на территории Литвы. Латвийский сейм в августе 1996 г. принял декларацию “Об оккупации”. Совет государств Балтийского моря 13 ноября 1994 г. принял резолюцию “О демилитаризации и статусе Калининградской области”. Во всех прибалтийских республиках идет процесс активного вытеснения русских и русскоязычных из важнейших сфер политической и социальной жизни и просто грубое выселение этнических русских “на их историческую родину”, т.е. политики Литвы, Латвии и Эстонии готовят почву, общественное мнение для реализации договоренностей по расширению инфраструктуры НАТО, а в перспективе – для ввода иностранных войск и ядерного оружия.

Поэтому даже отзыв территориальных претензий к России и Белоруссии со стороны стран-соседей, урегулирование пограничных проблем и подписание договоров о границе, смягчение прессинга по отношению к русскоязычным гражданам и нацменьшинствам не устраняют противоречий сторон. Из “патронирующих” прибалтийцев государств наиболее сбалансированную позицию занимает правительство Швеции. Оно неизменно напоминает латышам и эстонцам о положении русских, проживающих в этих странах. В основном /с. 322/ же почти все малые страны Северной Европы против решений, которые бы дестабилизировали, а тем более взорвали спокойную жизнь населения этого региона, против таких решений, которые втянули бы страны Балтии в геополитические игры великих держав.

9.10. Проблема Калининградской области

Калининградская область – одна из наиболее неблагоприятных в стране. Это объясняется в основном резкой сменой геополитических сил на Балтике в результате разрушения Советского Союза, непоследовательной и ошибочной государственной экономической политикой в отношении области, резким возрастанием иностранного влияния, в частности германского. Именно анклавным или полуанклавным географическим положением области обусловлена ее государственно-политическая и экономическая слабость.

Геополитическое положение нынешней России характеризуется тем, что она:

• не имеет военно-стратегического преимущества на Балтийском море;

• потеряла основные морские порты, транспортную инфраструктуру на территории Прибалтики;

• приобрела конфликтно настроенных соседей, вступившим в НАТО и ЕС.

Развал российской армии и соединений флота, вызванный мизерным денежным содержанием, хроническими невыплатами денежного довольствия, а также сокращения и слияния армейских и флотских частей и соединений привели, по данным экспертов, к почти полной ликвидации некогда сильного “военного кулака”: численность личного состава снижена до 25 тыс. человек. Военные и их семьи составляют около 40% всего населения анклава, и хроническое недофинансирование армии и флота привело к резкому ухудшению социально-экономического положения жителей области, так как ее экономика была ориентирована на военно-промышленный комплекс, сегодня почти полностью разорившийся.

В структуре хозяйства преобладают предприятия с материально-и энергоемкими технологиями. В области для них нет соответствующей сырьевой базы, наличествует слабая инфраструктура, продукция, поставляемая на прибалтийские и западные рынки, там неконкуре нтоспособна.

По официальным данным, объем промышленного производства в анклаве в 2005 г. составлял немногим более 30% уровня 1990 г. /с. 323/ (в целом по России – около 60%). Доход на душу населения был на 37% ниже, чем в среднем по России. Практически все предприятия области стоят, в том числе уникальный завод “Янтарь”, когда-то производивший подводные лодки. Не выпускает продукцию и единственный в мире завод по переработке янтаря. Безработица в области значительно превышает общий уровень по России. Калининградский анклав занимает первое место в стране (в пересчете на душу населения) по числу больных туберкулезом, наркоманов и ВИЧ-инфицированных.

Социально-экономическое положение населения области зависит от экспортно-импортных операций: импорт составляет 90% всех потребляемых товаров, экспорт – 70% всех производимых товаров. В силу относительно невысокого качества производимой продукции, высоких тарифов, взимаемых сопредельными государствами за транспортировку грузов по их территории, товары, сделанные в области, не пользуются спросом в странах Прибалтики, Польше, Германии, Швеции и т. д.

Но за последнее время в промышленности области благодаря совместным усилиям властных и бизнес-структур достигнуты положительные результаты. Федеральный центр принял ряд законодательных актов по Калининградской области. Наиболее важнейший из них – Закон “Об особой экономической зоне в Калининградской области”. Однако калининградская продукция оказалась конкурентоспособной лишь на отечественных рынках: телевизоры, пылесосы, вино, шоколадные глазури. Больший удельный вес (около 20%) в стоимостном выражении заняла продукция мелкого и среднего бизнеса. Это значительно больше, чем в среднем по стране.

Но тем не менее в объеме товарооборота на долю импортных товаров приходится 60–65%. Это значительно выше общероссийских оценок³⁶. На наш взгляд, хороший шаг сделало руководство области, заключив контракт с китайскими бизнесменами по созданию завода по сборке китайских автомобилей-внедорожников. Эти дешевые машины пойдут как на российский рынок, так и за границу. Пригласив бизнесменов КНР, за которыми стоит мощная страна, калининградцы в определенной степени нашли противовес экономическому давлению Запада.

Ослабление связей “федеральный центр–регион” в случае с Калининградской областью принимает особо опасный характер и потенциально может привести к полному вытеснению России из /с. 324/ области. Сейчас это вытеснение идет пока только в сфере экономики, а в перспективе оно возможно и в политической сфере, так как правовая сфера нестабильна, правовые решения разных ветвей власти центра относительно области противоречивы. В силу отмеченных и других причин в регионе растут сепаратистские настроения, подогреваемые как западными инвесторами, так и неумелыми российскими политиками (В. Шумейко, Б. Немцов, В. Жириновский, А. Митрофанов и др.), предлагающими создать в анклаве немецкую балтийскую республику в составе РФ, продать область Германии за долги (ориентировочно за 70 млрд марок), организовать совместную военную деятельность в регионе, продать анклав Польше или Литве, установить над областью кондоминиум, превратить в независимое государство Балтии с самостоятельной внешней политикой, правом вступление в ЕС, разрешить размещение за плату войск НАТО на ее территории (в пустующих гарнизонах, оставшихся от Советской Армии)³⁷.

Подобные предложения способствуют ползучей экспансии враждебно настроенных по отношению к России иностранных государств (Польша, Литва, Германия, США). Ползучий экспансионизм по отношению к анклаву виден во всех сферах общественной жизни, и прежде всего в экономической: активное создание совместных предприятий, избирательное кредитование и приватизация местных предприятий, система удушения российских конкурентов, установка немецких счетчиков воды в квартирах и т. д.

Собственность в Калининградской области (основные фонды) распределена следующим образом (в %): федеральная – 12; областная –6; муниципальная – 14; смешанная (без иностранной) -34,4; частная – 32,2; прочие формы – 1,4. Основными субъектами хозяйственной деятельности являются: частные предприниматели -71,1%, государственные субъекты управления – 10,3%, смешанные российские и иностранные субъекты управления – 6,3%, субъекты, представляющие общественные организации, – 3,6% и прочие – 8,7%³⁸.

В политической жизни экспансионизм проявляется в виде влияния на политиков области и центра (подкуп, шантаж и т. д.), антироссийских заявлений на государственном уровне, призывов правовых организаций соседних государств о пересмотре границ и т. д. В культурно-идеологической сфере – это усиление теле- и радиопропаганды, обилие рекламы на немецком языке, обещание райской /с. 325/ жизни, если население проголосует за кондоминиум России и Германии в управлении анклавом, все расширяющиеся “культурные” связи и обмены, поездки туристов и т. д.

В конце XX в. в области резко усилилась деятельность иностранных разведок, активизировался промышленный шпионаж. Вся эта активность объясняется тем, что Калининград – наш геополитический форпост на Западе. Здесь происходит столкновение геополитических сил России и Германии, России и атлантистов.

Калининград – опорный пункт, который позволяет контролировать Польшу и Прибалтику, Белоруссию и западную часть России. Об этом говорят и пишут лидеры Германского общества внешней политики, Восточной комиссии немецкой экономики, Германской академии менеджмента, издательской группы “Хандельсблатт”, руководители крупнейшего в республике “Дойче банка”, “Дрезднер банка”, “Объединенного западного немецкого банка” и др.

В сложной геополитической игре вокруг Калининградской области виден интерес США и атлантистов, включая различные международные фонды. Их сверхзадача, конечная цель – помешать созданию мощной Европы, объединенной вокруг Германии. Для этого США в качестве противовеса объединенной Германии включают в геополитическую колоду Польшу, где очень сильны антинемецкие настроения, Литву и Швецию. Польша все активнее наращивает свой экономический вес в анклаве, чему способствует политика центра и местных властей, направленная на ослабление зависимости области от Литвы, которая занимает жесткую позицию в таможенно-тарифной политике и начинает выдвигать территориальные претензии.

Если конечной целью “восточной политики” Германии является возвращение Восточной Пруссии и создание Данцингского коридора, то атлантисты, и прежде всего Соединенные Штаты, видят будущее анклава как проамериканской суверенной балтийской республики, т.е. для них это ключ к контролю над всем Балтийским регионом.

Вот почему в начале XXI в. под нажимом Евросоюза и США Литва ужесточила требования к транзиту пассажирских поездов из Москвы в Калининград. Переговоры между Москвой и Вильнюсом по этому поводу длились нудно и непрофессионально и привели к паллиативному решению. В ноябре 2002 г. была достигнута договоренность, позволяющая более или менее спокойно продолжить гражданский пассажирский транзит между Калининградом и Москвой но не грузовой и военные перевозки). Подписанный документ о транзите (недоношенное политическое дитя) – вынужденный шаг, который сделали Россия и ЕС. /с. 326/

В те годы, когда решался вопрос о вступлении прибалтов в Евросоюз, ни России, ни ЕС и НАТО любые осложнения были не нужны. Для ЕС и НАТО на первый план выступала главная стратегическая цель – включение в свою сферу трех прибалтийских республик и оттеснение России в самый дальний угол Балтийского моря. Для России же недоговоренность означала бы серьезную неудачу проводимого Кремлем курса на сближение и сотрудничество с Западом, удар по престижу власти на подходах к думским и президентским выборам. И половинчатое решение было принято: “Тот факт, что наши литовские и ЕСовские партнеры предпочли именно половинчатое решение проблемы, проявив завидное упорство, не может не наводить на тревожную мысль о том, зачем это им нужно, какие долговременные планы вынашиваются в отношении Калининграда и его будущего, почему нас и далее хотят держать на калининградском крючке”³⁹.

В российских стратегических интересах (при нынешней беспомощности центра), если придется выбирать из двух зол, целесообразнее продать область Германии, пойти на сближение с ней. Это поможет при разумной внешней политике вытеснить атлантистов из Прибалтики, нейтрализовать антироссийски настроенную Польшу, включить в игру Францию и нанести геополитическое поражение Соединенным Штатам в их политике в Европе, предполагающей такой расклад сил, который давал бы преимущество только им.

Удержать же Калининградскую область Россия сможет лишь при следующих условиях:

• в случае решения экономических проблем;

• при наличии реального прочного союза трех славянских государств (пока же Украина объективно помогает нашим политическим противникам);

• при решительной смене российских геополитических установок;

• если будут умение и желание центра и местных властей противостоять сепаратистским тенденциям, растущим в области, и положительным образом повлиять на экономическую ситуацию в анклаве, развивая те производства, которые в меньшей степени зависят от иностранных капиталовложений и партнеров.

Наиболее верный способ обеспечить безопасность и стабильность на Европейском континенте и в его субрегионах – делать энергичные шаги к созданию общеевропейского пространства или системы безопасности при полном равенстве прав ее участников. Такая /с. 327/ крупная геополитическая система должна охватывать все основные сферы международных отношений: военно-политическую, социальную, включающую права человека (например, права русских, украинцев, белорусов в Латвии, Литве, Эстонии), и экономико-экологическую.

Только таким образом может быть построена Большая Европа, в которой все страны будут представлять равные субъекты геополитики и ни одно государство не будет навязывать свою волю другим, превращая их в объект игры геополитических сил. Общеевропейская структура может быть сложена из региональных элементов, и тогда панъевропейская безопасность представляла бы единое целое.

Контрольные вопросы

1. В чем сущность позиционной геополитической войны Западной Европы и США против СССР?

2. Какова расстановка сил на геополитическом пространстве Западной Европы в XXI в.?

3. В чем причины интеграции стран Западной Европы?

4. Каковы главные аспекты отношений России со странами Восточной Европы?

5. Опишите геополитическую роль Балкан в международных отношениях.

6. Каков механизм геополитических отношений России со странами Прибалтики и Скандинавии?

7. Возможно ли воссоздание России в прежних границах? Если да, то к каким последствиям это может привести? /с. 328/

¹ См.: Крымов А. Европа хочет свое НАТО // Stringer. 2003. Июль.
Назад к тексту

³ См.: Тукачев П. Россия и Европа // Наш современник. 1991. № 11.
Назад к тексту

⁴ Фумер Дж. Ф.С. Вторая мировая война. 1939–1945. М., 1956.
Назад к тексту

⁵ Кожинов В. Россия, век XX (1939–1964). М.: Алгоритм, 1999. С. 62.
Назад к тексту

¹³ См.: Григорьева Е. Двойной контроль // Известия. 2003. 10 ноября.
Назад к тексту

¹⁴ См.: Сирелли Ж.-Ф. Все основано на взаимном доверии // Труд. 2006. 16 февраля.
Назад к тексту

¹⁵ Проди Р. Россия – часть Европейского дома // Независимая газета. 2006. 20 апреля.
Назад к тексту

¹⁸ Жукова. Н. “Фиат” вновь идет в Россию // Независимая газета. 2003. 12 ноября.
Назад к тексту

¹⁹ Налбандян З., Соломонова О. Где есть воля – там есть и путь // Труд. 2003. 28 июня.
Назад к тексту

²³ Цит. по: Жеглова Ю. Старые темы и новые вызовы // Независимое военное обозрение. 1998. № 8.
Назад к тексту

²⁴ См.: Калядина Е. Милошевич – отец, но Запад им дороже? // Россия. 2001. 11 апреля.
Назад к тексту

²⁵ См.: Фокина К., Самошкин В. Солана спасает македонскую коалицию // Независимая газета. 2001. 29 мая.
Назад к тексту

²⁶ См.: Бурак П. Братья-близнецы берут круто вправо. Сегодня в Польше в ходу политика без правил // Труд. 2006. 15 февраля.
Назад к тексту

²⁸ Новизна и преемственность в российской внешней политике // Независимая газета. 2001. 15 июня.
Назад к тексту

³⁰ См.: Смирнова Н. Протерли очки // Трибуна. 2003. 4 ноября.
Назад к тексту

³² См. Качаева И. Латвии хочется на большой рынок // Труд. 2003. 19 сентября.
Назад к тексту

³³ См. Родин И. Дума пригрозила Латвии санкциями // Независимая газета. 2003. 15 октября.
Назад к тексту

³⁴ См.: Тетекин В. Покупанты // Советская Россия. 2003. 1 ноября.
Назад к тексту

³⁵ См.: Аналитический доклад: Россия и Прибалтика // Независимая газета. 1997. 28 октября.
Назад к тексту

³⁶ Коломиец И.Н. Особенности развития административного центра анклавного региона // Российский Север: стратегическое качество управления / Под ред. Ю.П. Алексеева. М., 2004. С. 308–309.
Назад к тексту

³⁷ См.: Митрофанов А.В. Шаги новой геополитики. М.: Русский вестник, 1997.
Назад к тексту

³⁸ См.: Билъчак B.C., Захаров В.Ф. Региональные проблемы экономики. Калининград: Янтарный союз, 1998.
Назад к тексту

³⁹ Квицинский Ю.А. Всерьез и твердо встать у моря // Советская Россия. 2003. 4 ноября.
Назад к тексту