Нартов Н.А., Нартов В.Н. Геополитика: учебник для студентов вузов, обучающихся по специальностям “Государственное и муниципальное управление”, “Международные отношения”, “Регионоведение”. – 4-е изд., перераб. и доп. – М.: ЮНИТИ-ДАНА: Единство, 2007.– 527 с.

/c. .../ – разделитель страниц (конец текста на странице)

 

Глава 13. Индия в мировой геополитической системе

• Русские в Бомбее • Историческая несправедливость
• Индия – Пакистан: между прошлым и будущим • Индийско-американские отношения
• Москва и Дели: многоаспектное сотрудничество • Современная геополитика Индии

Рубеж веков преподнес мировому сообществу немало сюрпризов: разрушен СССР – сверхдержава мира, а Российская Федерация прилагает немалые усилия для того, чтобы стать субъектом геополитики, – в 1990-х гг. застопорилась, забуксовала динамично отлаженная японская экономическая машина, – на планетарный экономический и политический Олимп стремительно ворвался Китай, а вслед за ним в число региональных могучих держав вошла Индия.

Изменения в соотношении сил, произошедшие в геополитике за последние десять лет, были настолько революционными, что многие международные организации, структуры, страны и их правительства и в XXI в. остаются в определенной мере дезориентированными относительно расстановки сил на мировой арене.

13.1. Русские в Бомбее

Первым русским человеком, побывавшем в Мумбаи (в Бомбее) более 500 лет тому назад, был тверской купец Афанасий Никитин. Его яркие, интересные воспоминания “Хождение за три моря” – образец дневниково-эпистолярного наследия. Что же заставляло купцов, в том числе и русских, несмотря на огромные трудности, опасность быть не только ограбленными, но и убитыми, искать пути в далекую сказочную Индию? Любознательность? Конечно! Охота к перемене мест? Да! Желание получить прибыль? Безусловно! В XV–XVI вв. за 1 г индийского перца в Европе платили 5–6 г золота. А перец, как и другие пряности, в Россию в те времена попадал в основном из Европы. Но двигало русскими купцами еще и чувство гордости, патриотизма: они стремились “сослужить” отечеству.

Однако следует сказать, что путешествие Афанасия Никитина было прекрасным, героическим, но эпизодом. В 1660-х гг. незаурядный политик Аф. Лав. Ордин-Нащокин – дипломат, ведавший при царе Алексее Михайловиче посольским приказом, управитель Новгородского приказа, руководивший каспийским корабельным делом, изложил царю свою давнюю мечту о проникновении Москвы с торговыми целями в Индию. Для этого в Голландии был нанят корабельный личный состав. Сделал это издавна проживавший в Москве /c. 406/ голландский гость Ван Сведен, учредитель первой почты в России. Капитаном корабля и кормщиком-генералом был назначен Бутлер, его племянник (жалованья ему положили 100 руб. в месяц, корабельным мастерам – 80, 65 и 30, штурману – 36). Тому было причиной, что Бутлер бывал “первою каргою (Charger) в Индии и разумел многие индийские языки, и торги изучил индийские, и небесное течение, и как морем водится кораблям ходить”¹. В договор с Бутлером было включено: “В чину своем царскому величеству служить верно и стоять ему против всяких его царского величества неприятелей, как водяным, так и сухим путем”². Это упоминание о сухом пути объясняется тем, что разочарованный в возможности балтийского направления политики царя Ордин-Нащокин, человек способный заглядывать за горизонт, “думать континентами”, говоря современным языком, видел геополитическую привлекательность Индии³.

Особенно пристальное внимание русские обратили на Индию в конце XVIII в., а также в начале и середине XIX в. Обусловлено это прежде всего агрессивной империалистической политикой “владычицы морей” – Великобритании. В конце XVIII в. русские военные корабли бывали не только на Дальнем Востоке, но и хаживали к берегам Юго-Восточной и Южной Азии, оказывали помощь североамериканским колонистам в борьбе за независимость от британской короны. А Индия была самым, драгоценным бриллиантом в этой короне. Таким образом, Россия имела возможность воздействовать и на самую большую драгоценность, принадлежащую коварным бритам.

Впервые оказать такое воздействие военным путем попытался Павел I. Было это в 1801 г. Император приказал 40-тысячному корпусу донских казаков пройти трудный путь до Индии. Поход был неподготовлен, и чем бы он завершился – судить трудно. Казаки дошли только до Астрахани, а затем их вернули в родные станицы, поскольку Павла I задушили офицерским шарфом “агенты влияния” Великобритании в России под руководством масона фон Палена.

После поражения России в Крымской войне в 1853–1856 гг., в которой англичане сыграли решающую роль, русские военачальники (прежде всего последний фельдмаршал Д.А. Милютин) и дипломаты стали вновь искать пути усиления влияния России в Индии. Предпочтение было отдано дипломатическим средствам. Переговоры и официальная переписка между Петербургом и Лондоном по /c. 407/ вопросу об учреждении консульства в Индии (о посольстве речь не могла идти, так как Индия была английской колонией) носили сложный характер и продолжались более 40 лет (начались они в ноябре 1858 г.) Петербург настаивал на открытии консульства в Бомбее. Дипломаты России обосновывали это его выгодным географическим положением и наличием крупнейшего в стране порта, что решало, по их мнению, многие экономические и торговые вопросы. Но англичане понимали, что открытие российского представительства важно для Петербурга не только с экономической точки зрения. Присутствие в Бомбее позволяло русским полнее отслеживать политику Великобритании в Азии, которая активно стремилась расширить зону своего влияния: вплоть до среднеазиатских владений Российской империи⁴.

От имени царского правительства в переговорах с Англией принимал участие барон Брунов. Он информировал МИД России, что британские дипломаты с самого начала с большой настороженностью отнеслись к предложению Санкт-Петербурга. Они опасались возможного усиления позиций России в Индии. Это усиление могло осуществляться, как утверждал Лондон, через пограничные страны: Афганистан и Центральную Азию. В 1858–1859 гг. переговоры зашли в тупик.

В 1875 г. Россия запросила мнение лорда Солсбери – государственного секретаря по делам Индии – по поводу возможности открытия русской миссии в Бомбее. Его ответ был по существу отрицательным. Десять лет спустя лорда Солсбери сменил на этом посту лорд Литтон. Он также оказал мощное противодействие попыткам Петербурга. Главный аргумент англичан вновь сводится к тому, что “стремясь к открытию своего консульства, Россия на самом деле преследует тайные цели расширения своего политического и военно-стратегического влияния в Индии”⁵. Затем вплоть до 1900 г. продолжалась дискуссия о том, в каком городе предстояло открыть представительство: в Бомбее или Калькутте?

5 апреля 1900 г. был опубликован указ Николая II о назначении блестящего дипломата, опытного специалиста-востоковеда В.О. фон Клемма генеральным консулом в Бомбее. Работа первого российского генерального консула была чрезвычайно трудной и сложной в основном из-за враждебного отношения к нему лорда Керзона – большого недоброжелателя России, ярого сторонника наступательной политики “передового базирования” против русских в Индии. /c. 408/

Мы уже говорили о том, что важную роль в поисках путей и средств сближения и влияния .на индийскую элиту (прежде всего интеллигенцию) сыграли военные, особенно офицеры Генштаба России. В этом контексте называли фамилию Д.А. Милютина – последнего фельдмаршала России. История, архивы сохранили докладную записку в Генштаб офицера Александра Выгорницкого, написанную в Индии в 1887 г. Официально Выгорницкий занимался в Индии изучением языка “индустани” – современного хинди. Эта записка попала на “высочайший уровень”. Через десять лет (в 1897 г.) Николай II, побывавший в Индии еще до восшествия на престол, написал: “Вопросу о консульствах в главнейших городах Индии я придаю большое значение”.

Бомбей, как правильно понимали русские дипломаты и военные, служил самым удобным местом для сбора сведений как политико-экономического, так и военного характера. Развивая идеи Д.А. Милютина, они подчеркивали, что

“Индия представляет собой наиболее уязвимый пункт Великобритании, тот чувствительный нерв ее, одно прикосновение к коему, в случае надобности, способно... заставить правительство королевы изменить враждебное к нам настроение и проявить желаемую уступчивость во всех тех вопросах, где будут сталкиваться обоюдные интересы”⁶.

Выполнять возложенные на них задачи русским дипломатам было чрезвычайно сложно: все члены консульства находились под постоянным бдительным надзором полиции. Вся диппочта вскрывалась, пакеты и письма доставлялись в консульство даже не заклеенные вновь. О каждой поездке русских по стране “исписывались целые тома специально командируемыми всякий раз сыщиками”. В начале XX в. российский консул отмечал пробуждающееся национальное сознание местной интеллигенции и проявление народной ненависти к англичанам в Индии. Недовольство английским режимом, как подчеркивал консул, имело глубокие социальные корни и объективные причины.

13.2. Историческая несправедливость

Индия оценивает свое геополитическое положение в XXI в. со сдержанным оптимизмом. За годы, истекшие после провозглашения ее независимости⁷, она показала, что может решать большие и сложные задачи. В последнее десятилетие XX в. в мире, где объективно /c. 409/ действует процесс глобализации, страна с миллиардным населением не только не утратила свою самобытность, но и завоевала прочное место под солнцем, превратившись в экономически мощную ракетно-ядерную державу, задающую тон не только в сфере производства сверхмощных компьютеров и компьютерных программ, новейших технологий, но и в сфере политики, культуры.

В общественном сознании, которое формируется многими факторами, но в первую очередь под влиянием средств массовой информации (прежде всего электронных), образ нового глобально организованного мира существует как образ западной, европейской, североатлантической цивилизации, достигшей планетарных пределов. Но изучение опыта вхождения Индии в ставший в конце XX в. монополярным мир показывает, что параллельно с вестернизацией формируется в дальней перспективе иная, могущественная, но пока молчащая реальность.

Общепризнанным фактом является ширящееся распространение английского языка. Более или менее основательно им владеет около 1,5 млрд человек. Но данные официальной статистики ООН говорят, что если в 1958 г. 9,6% населения Земли считали этот язык родным, то в середине 1990-х гг. – только около 6,9%. Американский ученый Дж. Фишер в журнале “Форин полней” пишет, что мировому господству английского языка может вскоре прийти конец: “Развитие местных коммуникаций, информационных рынков, а также миграция населения способствуют распространению так называемых региональных языков во всем мире”.

Иерархия же языковых систем в начале нового миллениума выглядит следующим образом (по количеству говорящих на этих языках): китайский, английский, испанский, хинди, бенгали, арабский, португальский, русский⁸.

Растущее влияние восточных реалий на судьбы цивилизации всегда было противоречиво и неоднородно. Что касается стран самого третьего мира, то здесь можно очертить два полярных сценария развития событий: во-первых, стремительное, по историческим меркам, формирование на просторах Большого тихоокеанского кольца альтернативного пространства индустриального сообщества – “Нового Востока”; во-вторых, нарастание признаков социальной и культурной инверсий в некоторых районах мировой периферии, в сумме образующих архипелаг проблемных территорий, в той или иной мере пораженных вирусом социального хаоса, – “Глубокий Юг”.

Оба сценария достаточно отчетливо проявились в течение последних лет, ознаменовавшихся “тихоокеанской и индийской революцией” для одних и “потерянным десятилетием” для других⁹. /c. 410/

“Индийская революция” в ближайшие годы, видимо, закончится обретением этой страной статуса не региональной, а великой державы. И это не плод амбиций ее лидеров. Страна с миллиардным населением (а через 20–25 лет при сохранении нынешних темпов рождаемости – 1,5 млрд человек) не может оставаться в стороне от выработки решений, которые определяют судьбы всего мира, но принимаются горсткой лидеров избранных государств. Стремление крупнейшей страны Южной Азии обрести статус великой державы – это прежде всего проявление ответственности за судьбу собственного народа, но одновременно и солидарность с другими освободившимися и развивающимися странами, интересы которых в мировой политике учитывают недостаточно.

Впервые идею обретения Индией статуса великой державы высказал Джавахарлал Неру в сентябре 1954 г. Он говорил, что при нормальном ходе развития Индия могла бы быть четвертой по порядку великой державой после США, СССР и КНР. Великой державой, полагал он, делает Индию роль, которую она играет в международных отношениях, в деле укрепления мира и сотрудничества между народами. Индия и сейчас отвечает этим критериям, к тому же за прошедшие годы она превратилась в одно из ведущих индустриальных государств мира, располагающее новейшими технологиями, хорошо обученной и оснащенной армией, которая трижды в ушедшем столетии давала достойный отпор войскам Пакистана. В 1994 г. Индия официально подняла вопрос на Генеральной ассамблее ООН о постоянном членстве в Совете Безопасности ООН.

Если учитывать численность населения, размеры территории, вклад в развитие мировой цивилизации, международный авторитет, то Индия сегодня уже могла бы занять место постоянного члена Совета Безопасности ООН. Известный дипломат, бывший премьер-министр Индии К. Гуджрал, особо подчеркивал, что на протяжении тысячелетий Индия была центром образования, философии и литературы. Многие великие и даже мировые религии родились на ее земле. Вся Азия несет на себе печать индийской мысли и культуры. Взгляд на человечество как на единую семью, гуманизм и миролюбие – характерные черты индийской культурной традиции и ее вклад в развитие мировой культуры. В связи с этим уместно заметить, что философия, мировоззрение Л.Н. Толстого носят яркий отпечаток философских систем этой древнейшей страны.

В Индии осуществлен успешный социально-экономический эксперимент: в стабильном государстве за 50 лет независимости удалось значительно поднять жизненный уровень народа.

Сегодняшняя Индия – важный субъект международных отношений, имеющий дипломатические представительства в ранге посольств /c. 411/ более чем в 100 странах. Кроме того, около 14 млн человек – диаспора этой страны – дает дополнительное “индийское присутствие” в мире. Как правило, представители индийской диаспоры – это интеллектуальная, научная и деловая элита стран проживания. Свыше 1,3 млн индийцев живет в США. Это одна из самых богатых общин среди иммигрантов: большая часть бизнеса в области высоких технологий знаменитой Силиконовой долины находится в их руках.

Индийские солдаты внесли немалый вклад в разгром немецкого фашизма и японского милитаризма. Страна играла и продолжает играть важную роль в формировании миропорядка. В качестве одного из основателей движения неприсоединения она последовательно боролась против колониализма, неоколониализма, аппартеида и “холодной войны”, что вели США и страны НАТО, выступала и выступает за мир и сотрудничество между народами. Она стала первой страной, которая еще в 1954 г. высказала предложение запретить все ядерные испытания, в 1965 г. – заключить договор о нераспространении ядерного оружия, в 1978 г. – договор о неприменении ядерного оружия, в 1982 г. предложила “заморозить” ядерное вооружение, а в 1988 г. – приступить к планомерному процессу всеобщего ядерного разоружения.

Но геостратегическая обстановка в Южной и Юго-Восточной Азии менялась: становилась все более напряженной. Ядерной державой стал Китай, а с ним у Индии с начала 1960-х гг. были весьма напряженные отношения. Поэтому Пекин активно помогал вооружению соседа Индии – Пакистана, который приступил к реализации своей ядерной программы. Кроме того, ядерное оружие накапливалось и в акватории Индийского океана: на оккупированном американцами острове Диего Гарсиа. Американские корабли, курсирующие поблизости от индийских берегов, также несли на борту ядерные ракеты, торпеды.

В этих условиях политические лидеры страны “дали добро” к осуществлению собственной ядерной программы. Индия провела собственные ядерные испытания, показав тем самым, что располагает технологическими возможностями производить и совершенствовать ядерное оружие. В то же время ее политические лидеры заявили, что страна никогда не использует ядерное оружие первой, не применит его против неядерных государств или зон, свободных от ядерного оружия. В начале 1990-х гг. Индия ввела ограничения на разработку ядерного оружия и готова сделать все для контроля над ним и для его уничтожения.

Обладание ракетно-ядерным оружием – еще один аргумент в пользу вхождения Индии в состав членов Совета Безопасности ООН, т.е. признания ев великой державой де-юре. Россия в последние /c. 412/ годы XX в. и сейчас активно поддерживает это стремление крупнейшей страны Южной Азии, где проживает каждый шестой человек планеты, но реализовать такое стремление далеко не просто. Главным противником этого геополитического акта являются США, оказывающие мощнейшее дипломатическое и финансовое давление на членов ООН.

13.3. Индия – Пакистан: между прошлым и будущим

Основной темой геостратегии Пакистана после его образование как самостоятельного государства в 1947 г. было противостояние Индии, из состава которой он вышел после раздела британского колониального владения. За прошедшие годы независимого существования Пакистан трижды воевал с Индией и трижды терпел поражение. Первый вооруженный конфликт (в небольшом североиндийском княжестве Кашмир, населенном как индуистами, так и мусульманами) перерос, по сути, в гражданскую войну. В ней Пакистан потерпел поражение, и большая часть территории Кашмира осталась в составе Индии. Вторая попытка пакистанцев взять Кашмир под свой контроль в 1965 г. также оказалась неудачной. В 1971 г. от Пакистана с помощью Индии была отделена восточная часть, образовавшая независимое государство Бангладеш. В 1998 г. в Кашмире начинается восстание мусульман. На помощь им приходят пакистанские войска, но снова терпят поражение.

Казалось бы, зачем Пакистану вступать в противоборство с Индией, чей военный и экономический потенциал на порядок выше? Здесь надо указать как минимум на три момента.

Во-первых, почти 2/3 населения Пакистана живет за гранью нищеты. В стране сохраняются полуфеодальные порядки, большая часть национального богатства находится в руках узкой прослойки крупных землевладельцев-заминдаров.

Во-вторых, в стране сформировалась контрэлита, способная оперировать современными технологиями осуществления власти.

В-третьих, за спиной лидеров этой мусульманской страны всегда просматривались геополитические интересы США.

На протяжении своей более чем 50-летней истории Пакистан был аванпостом США в “холодной войне” против СССР, а сейчас и России. В 1955–1957 гг. Пакистан вместе с Филлипинами и Таиландом вступил в проамериканский блок СЕАТО, а затем – вместе с Турцией и шахским Ираном – в блок СЕНТО. С 1960-х гг. Пакистан заключил союз с маоистским Китаем, с которым у нас тогда были весьма натянутые отношения (во многом как следствие недальновидной политики Н.С. Хрущева). /c. 413/

Не прибавило симпатии к Пакистану со стороны Индии и России его участие в подготовке движения “Талибан” (его финансирование осуществляла Саудовская Аравия, а вооружали – США). Поэтому власти Исламабада умело переносят протестами потенциал на “внешнего врага”: прежде всего на Индию и на Россию. Важная роль в этом противостоянии отводится крупнейшей политической силе – партии “Джамиат-и-ислами”, которая с 1979 г., после военного переворота, возглавляемого генералом Зия-уль-Хаком, стала активно поддерживать установленный им режим.

Важным шагом Зия-уль-Хака было установление тесных контактов с Саудовской Аравией. К середине 1990-х гг. Исламабад фактически перешел под патронаж саудовского королевского режима. С ним американцы всегда поддерживали очень дружественные, даже почтительные отношения. При Зия-уль-Хаке пакистанцы даже служили в саудовской армии, служили они и в “Талибане”. Партия “Джамиат-и-ислами” сохраняет политический контроль над десятками миллионов верующих. И правящий режим Пакистана, серьезно подточенный классической коррупцией, с помощью руководителей крупнейшей мусульманской партии страны умело поворачивает протестные настроения народа в русло “борьбы за Кашмир”, “джихада против Индии”, борьбы против “неверных” в Афганистане, и на Кавказе, а потенциально – во всей Средней Азии.

Руководство Индии стремится к налаживанию добрососедских отношений с Пакистаном, к прекращению кровопролития в Кашмире, предлагая восстановить железнодорожные, воздушные, пароходные, автобусные сообщения. Лидеры Пакистана хотели бы подключить Россию к переговорам Индии с Пакистаном. Этот путь может привести к смягчению противостояния двух ядерных держав. А пока же индийцы возводят в Кашмире свою “великую стену” высотой 2,5 м и длиной почти 2900 км.

Формирование политической “несущей конструкции” в виде союза правящего режима и исламских клерикалов не мешало Исламабаду самым тесным образом сотрудничать с Вашингтоном, геополитические планы которого в эпоху глобализации планеты распространяются как на Индию, так и на территории бывшего Советского Союза, особенно на Закавказье и Северный Кавказ, район Каспия, Центральную Азию. Но в последние годы XX в. и сейчас в американо-пакистанские отношения вмешиваются новые геополитические силы, прежде всего рост военного, технологического, экономического могущества Индии и изменение внешнеполитической ситуации на Ближнем и Среднем Востоке. И ряд шагов, предпринятых еще администрацией Клинтона (в частности, его пятидневный визит в Индию на излете его президентства), показывает, что американцы, /c. 414/ как это они делали раньше с другими странами-сателлитами, готовы “сдать” пакистанский режим.

Очередному военному диктатору Пакистана генералу Мушарафу США дали понять, что в случае нового военного конфликта с Индией он может рассчитывать только на свои силы. Вашингтону сейчас больше нужен Дели, а не Исламабад. Причин здесь много, а главное то, что в последние годы XX в. значительно усилились Китай и Индия. Последняя простилась с позицией пацифистской страны и заявила о себе как мощная сверхдержава. Но американцев больше всего беспокоит не Индия, а Китай. Индия нужна США как противовес усиливающемуся Китаю, занимающему в отношении Вашингтона по многим геополитическим вопросам жесткую позицию (более жесткую, чем Россия).

Американцы прорабатывают даже планы вмешательства во внутренние дела Пакистана в случае усиления там военных, гражданских беспорядков под предлогом “предотвращения ядерной опасности”. У Исламабада в начале XXI в., по сути, нет иного выбора, кроме полного выхода из-под политического контроля США и Саудовской Аравии и переориентации на Иран, а в перспективе – на Россию и Индию. В ином случае Пакистан объективно будет обречен на социальные потрясения, гражданскую войну, длительную геополитическую агонию и распад государства. Ведь лидеры оставшихся войск талибов все еще вынашивают мысль о создании самостоятельного государства Талибан, куда войдут земли Пакистана и Афганистана.

13.4. Индийско-американские отношения

В конце прошлого века стало очевидно, что США в значительной мере отказались от своей позиции по отношению к Индии. И это несмотря на ядерные испытания, проведенные Дели в 1998 г. Визиты в эту крупнейшую страну Южной Азии в марте 2000 г. бывшего американского президента Б. Клинтона, а весной 2006 г. и нынешнего президента Дж. Буша подтвердили если не капитуляцию США, то победу Индии. Визиты руководителей крупнейшей страны мира продемонстрировали появление на мировой сцене нового государства, с которым считаются и которое проводит совершенно независимую внешнюю политику, поддерживает многополярный формат мироустройства.

Клинтон и Буш не советовали, не рекомендовали и не поучали, а внимательно слушали, что говорили политики, ученые и военные Индии, причем говорили вежливо, корректно, но твердо. И “заносчивые янки” вдруг осознали, что на “задворках Азии” вместо нищей, /c. 415/ отсталой и голодной Индии появилось современное государство, само кормящее миллиардное население, да еще обладающее развитой промышленностью, спутниками, ракетами, мощными компьютерами, очень популярными в мире компьютерными программами, не говоря уже о ядерной бомбе.

Визит экс-президента США и 2 тыс. сопровождающих его лиц – это не конец некоего процесса, а только его начало. Американские политики и бизнесмены даже не заикались о санкциях, которыми Вашингтон грозил Индии два года назад. Американцы прекрасно понимали, что осуществление санкций больше всего ударит по их бизнесу, кровно заинтересованному в индийском рынке. Но и об отмене санкций официальный Вашингтон не говорит до сих пор. Неприятный осадок у индийцев оставило и неупоминание о притязаниях Дели на место постоянного члена Совета Безопасности ООН.

Почему так резко изменился курс Вашингтона? Здесь просматривалась многоходовая геополитическая комбинация. Заявление бывшего главы правительства России Е.М. Примакова о создании “стратегического треугольника” Москва – Дели – Пекин не осталось без внимания в Штатах. Во-первых, Индия нужна американцам как буфер против набирающего мощь Китая. Во-вторых, сближение Вашингтона и Дели – это попытка подорвать традиционную российско-индийскую дружбу. В-третьих, американцам нужна региональная опора в борьбе против исламского фундаментализма, транснационального терроризма ваххабитов. В-четвертых, США дали понять Пакистану, что на их помощь в борьбе за Кашмир он рассчитывать не может.

Итак, просматривается определенное политическое взаимодействие Индии и США. Как писала влиятельная газета “Тайме оф Индиа”, отражающая интересы крупного индийского капитала, Дели и Вашингтон неизбежно сблизятся, хотя бы для обеспечения такого положения, чтобы “никакие гегемонистские силы не начали преследовать свои интересы ни в АТР, ни в Средней Азии”. А далее была высказана мысль о том, что с точки зрения сдерживания гегемонизма и поражения религиозного экстремизма на всем пространстве Евразии индийско-американское сотрудничество призвано сыграть очень важную роль.

Нужно признать, что с конца 1980 – начала 1990-х гг. Индия начала искать пути к улучшению отношений с США, так как в Дели поняли, что пришедшие к власти в СССР руководители с “новым мышлением” все больше дестабилизируют обстановку в стране, разворачиваются в сторону Запада, ведут дело к разрушению не только сложившихся геополитических сил и полей в мире, но и собственной страны. Индия в этот период была на подъеме, остро нуждалась в /c. 416/ современных технологиях и инвестициях для быстро растущей экономики. Горбачевское “новое мышление”, как показал исторический опыт, свелось к развалу (под видом конверсии) военно-промышленного комплекса, где и были накоплены новейшие технологические наработки, к 60-миллиардному долларовому займу, разворованному группой чиновников, политическими проходимцами и т. п. Таким образом, мы объективно способствовали ослаблению связей с Дели, развороту его в сторону Запада, Японии. Руководители Индии поняли, что страна более не может полагаться на помощь Москвы, кроме, пожалуй, военно-технической.

События в Ираке в 1991 г. (наложение на него финансово-экономических санкций, которые поддержал бывший министр иностранных дел России А. Козырев), а затем война в 2003 г. стали причиной, заставившей Индию, получавшую через Ирак советскую нефть, искать в этой сфере других партнеров.

Индийско-американские отношения строятся на жестко прагматических расчетах. Духовно, по своему менталитету, среднестатистический индиец гораздо лучше относится к России, чем к США. Они с благодарностью помнят ту огромную экономическую помощь, которую СССР оказал Индии в конце 1950 – начале 1960-х гг. Сейчас расширение индийско-американских отношений может сыграть положительную роль для России. Еще. более окрепнув экономически, Индия может оказывать помощь России.

13.5. Индия – Россия: многоаспектное сотрудничество

Индия – сильная азиатская держава, с которой у России никогда не было ни каких-либо столкновений, ни серьезных споров или противоречий. Более того, можно говорить о совпадении геополитических интересов, которые всегда взаимодополняли друг друга. Особенно очевидным это стало в конце XX – начале XXI в., в эпоху планетарной глобализации. Российско-индийская дружба является наглядной демонстрацией того, чего можно достичь, если цели политиков двух великих народов с богатейшей историей и культурой совпадают, особенно в дни нового века и тысячелетия. К настоящему времени между Москвой и Дели заключено более 70 межправительственных соглашений и документов в важнейших областях сотрудничества: торгово-экономической, технологической, военной и т. д.

В 1993 г. между Россией и Индией был подписан Договор о дружбе и сотрудничестве. В его развитие разработан еще один важный политический документ – Декларация о стратегическом партнерстве между Российской Федерацией и Республикой Индия. Эта /c. 417/ Декларация – основной документ, определяющий сотрудничество двух стран в новом миллениуме. Декларация – веское слово “двух держав в пользу становления многополюсного миропорядка, построенного на равноправном и взаимовыгодном сотрудничестве. Принципиально важно, что Декларация практический документ не только в двухстороннем измерении, но и в глобальном аспекте”¹⁰.

В последние годы ушедшего века и сейчас Москва и Дели выступают за то, чтобы тенденция к многополюсности стала главной в формировании новой системы геополитических отношений. Лидеры России и Индии неоднократно подчеркивали, что они выступают против того, чтобы делить страны мира на “ведущие” и “ведомые”, против односторонних решений ключевых проблем политики и экономики к выгоде лишь узкой группе государств. Нас объединяет стремление обеспечить всем народам право самим определять выбор социального, политического и экономического развития, свою судьбу.

Активизируются связи между Москвой и Дели в области военно-технического сотрудничества. В суммарном объеме экспорта российских вооружений на долю этой страны пришлось более 30% всех экспортных поставок России. В портфеле заказов Рособоронэкспорта индийские контракты также составляют 1/3. В начале и середине 1990-х гг. Россия в основном продавала Индии готовые вооружения, а затем та заказывать российским оружейникам технику по новым, уникальным проектам. Наиболее масштабные среди них – контракты на строительство трех фрегатов. Стоимость контракта составляет более 1 млрд долл.

В конце мая 2001 г. со стапеля Балтийского завода в Санкт-Петербурге был спущен на воду последний (третий) фрегат из серии боевых кораблей, строящихся по заказу Индии. Корабли проходят швартовые и ходовые испытания систем и механизмов. Первый фрегат Индия получила в мае 2002 г. Корабли оснащены новейшими образцами вооружений и по своим параметрам соответствуют, а по некоторым даже превосходят зарубежные аналоги. Так, зарубежных аналогов ракет системы “Клаб-Н”, которыми вооружены индийские фрегаты, не существует. Они предназначены для поражения в условиях огневого и радиоэлектронного противодействия надводных кораблей и подводных лодок различных классов и типов, наземных стационарных и ограниченно подвижных целей с заранее известными координатами.

С вводом в боевой состав национальных ВМС трех фрегатов Индия получила возможность эффективного решения широкого круга задач как в морской, так и в океанской зоне. В дуэльной /c. 418/ ситуации с новейшими многоцелевыми подводными лодками фрегат данного проекта гарантированно уничтожит субмарины на дистанции, с которой те не смогут произвести пуск торпед. В классическом морском бою один фрегат, используя штатное вооружение, способен разгромить отряд надводных кораблей.

Подписан крупный контракт на поставку Индии 310 танков Т-90С – на 806 млн долл. Срок реализации контракта составляет восемь-десять лет. В соответствии с достигнутым соглашением 124 танка поставлены как готовые изделия в 2001–2003 гг., остальные 186 машин будут собираться по лицензии в городе Авади. По требованию Дели русские специалисты провели испытания трех танков Т-90С в пустынных и горных районах Северной Индии в крайне тяжелых климатических условиях. По желанию заказчика на танках были установлены импортные телевизоры. Головным исполнителем контракта является нижнетагильский “Уралвагонзавод”, который наряду со смежниками сможет существенно улучшить свое финансовое положение¹¹.

“Контрактом века” назвали специалисты и СМИ договоренность с Индией в сфере авиации. Речь идет об организации лицензионного производства в Индии 140 многофункциональных истребителей СУ-30 МКИ стоимостью 3,3 млрд долл. Срок реализации контракта составляет 17 лет¹². Производством самолетов этого типа будет заниматься корпорация “Хиндустан аэронотикс лимитед” с помощью Иркутского авиационного производственного объединения. Контракт позволит Дели освоить принципиально новые технологии и продвинуть собственные авиастроительные программы. Подписан контракт на поставку в Индию партии вертолетов К-31, самолетов МИГ-29К. Эта машина корабельного базирования оснащена мощным радаром, позволяющим контролировать воздушное и морское пространство в радиусе до 150 км. Вертолеты К-31 “пропишутся” на модернизированном авианосце “Адмирал Горшков”. Возможная сумма контракта модернизации корабля и поставки на него оружия, которое хочет приобрести Индия, составляют около 2 млрд долл. Но эта сделка продвигается с трудом¹³.

Ведутся переговоры о передаче Дели в аренду четырех дальних бомбардировщиков ТУ-22 МЗ. Самолеты, оснащенные ракетами Х-22, коренным образом меняют возможности индийских ВВС, /c. 419/ значительно увеличивают геостратегические планы индийского руководства¹⁴. Подписано соглашение о разработке детального плана и технико-экономического обоснования программы создания самолета нового поколения: Ил-214. Этот двухмоторный реактивный самолет сможет перевозить до 18,5 т груза или до 130 человек. Кроме того, Индия, принявшая решение о восстановлении стратегического баланса с КНР, ведет программу строительства своей ядерной субмарины.

Итак, можно утверждать, что между Россией и Индией хорошо складывается политическое взаимодействие, налажено широкомасштабное сотрудничество в военно-технической и научно-технической областях. Однако уровень экономического сотрудничества не соответствуют потенциалу двух стран, их возможностям и потребностям. Взаимный товарооборот без учета военно-технического сотрудничества, которое динамично развивается на основе долгосрочной программы до 2010 г., составляет сейчас всего около 1,5 млрд долл. Доля России во внешнеторговом обороте Индии сократилась до 1,7%, в то время как в начале 1990-х гг. она составляла около 10%, а товарооборот превышал 5 млрд долл.

Среди негативных моментов в торгово-экономической сфере необходимо прежде всего отметить преобладание традиционных товаров и узость в номенклатуре взаимных поставок (объемы экспорта российского комплектного оборудования в 2003 г. составили всего около 40 млн долл.), а также низкая эффективность сотрудничества в инвестиционной сфере. В Индии зарегистрировано 24 предприятия с российскими инвестициями, преимущественно лицензионного и торгового характера, общим объемом капиталовложений примерно 10 млн долл. Накопленный объем индийских инвестиций в российскую экономику также незначителен (на конец 2003 г.– 3 млн долл.). В России зарегистрировано более 200 коммерческих организаций с участием индийского капитала, действующих в основном в сфере торговли и услуг, а также в производстве продуктов питания, медикаментов и легкой промышленности.

Из России традиционно экспортируются минеральные удобрения, цветные и черные металлы, газетная бумага, уголь, кокс, химические продукты и другие сырьевые товары – более 80% всего объема экспорта. Доля машин, оборудования и транспортных средств (авиатехника, металлорежущие станки, электротехника) в последние годы сократилась до 6% в год, но в 2003 г. составила примерно 15%. Возросли поставки кокса, золота, металлических руд и синтетического каучука. Основные статьи импорта из Индии – чай, /c. 420/ кофе, рис, табак, соевый шрот, фармацевтические и парфюмерные товары, текстиль и кожгалантерея. Сельхозпродукция в 2003 г. составила около 40% стоимости импорта, хлопчатобумажная пряжа, ткани и одежда – 22%, фармацевтическая продукция – 11%, машино-техническое оборудование – 5%¹⁵.

Более успешному развитию экономического сотрудничества между двумя странами мешает то, что Индия иногда инициирует антидемпинговые расследования, дискриминирующие российский бизнес. Это связано с тем, что Индия в числе немногих стран не желает еще признавать рыночный статус российской экономики. Антидемпинговому преследованию чаще всего подвергаются товары машиностроения и химической промышленности¹⁶.

Главный упор в сотрудничестве с Россией в XXI в. Индия намерена делать на науку и высокие технологии, пограничные научные дисциплины, биотехнологии, экология, фармацевтика, разработка новых материалов¹⁷.

За последние десять лет экономика Индии выросла вдвое и, по планам правительства, вновь удвоится менее чем за десятилетие. Золотовалютные резервы достигли 90 млрд. долл. (еще в 1991 г. они были равны нулю); резервы зерновых в стране составляют более 35 млн. тонн; Индия занимает первое место в мире по производству молока; страна активно инвестирует за рубежом, особенно в нефтяную отрасль – в России, в Судане, в Ливии, Вьетнаме и других странах¹⁸.

Оценивая итоги завершившегося в ноябре 2003 г. визита в Россию индийского премьер-министра А.Б. Ваджпаи Президент РФ В. Путин сказал, что это событие стало “важной вехой в укреплении стратегического партнерства между нашими странами”.

Подписанный по результатам переговоров лидеров двух стран пакет документов нацелен на придание большей динамики развитию российско-индийских связей в различных сферах. Особый интерес специалистов вызывает меморандум между Росавиакосмосом и Индийской организацией космических исследований – по вопросам сотрудничества в области исследования и использования космического пространства в мирных целях.

Еще в Дели накануне своего визита в Москву Атала Бихари Ваджпаи объявил об амбициозном индийском проекте – запуске /c. 421/ до 2008 г. космического корабля на Луну. А в 2015 г. Индия планирует высадить на ее поверхности своего космонавта. Определенно, без помощи России реализация этих проектов сомнительна. Индия располагает техническими и кадровыми возможностями по осуществлению проектов в изучении космоса. Россия оказывала и оказывает Индии помощь в создании исследовательской базы. Поэтому реализацию “лунной программы” можно считать совместными проектом¹⁹.

13.6. Современная геополитика Индии

Все большее значение для Индии приобретает Индийский океан. Морская граница страны протянулась почти на 6 тыс. км. Морем идет основная масса энергоносителей. Индоокеанский регион, а это почти 2 млрд человек, представляет огромный потенциальный рынок, источник сырья и дешевой рабочей силы. Поэтому в конце прошлого века Индия, ЮАР и Австралия стали создавать Ассоциацию регионального сотрудничества прибрежных государств Индийского океана (АРС ПГИО). Сейчас в нее входят 15 государств – от Южной Африки на Западе до Австралии на Востоке. Аналитики Института стратегических исследований при министерстве обороны Индии полагают, что численность стран, входящих в Ассоциацию, может возрасти до 35, а с учетом стран, зависящих от океанских транспортных путей, – до 52, включая бывшие советские республики Средней Азии.

Ассоциация в силу военно-стратегического и геополитического значения региона привлекает самое пристальное внимание США и Китая. В связи с этим в документах встреч на высшем уровне между Индией и ЮАР записано, что стремление США поставить под контроль ресурсы нефти и газа Каспия и других районов бывшего СССР, тяготеющих к акватории Индийского океана, создает потенциальную угрозу интересам обеих стран. В переговорах с Австралией обсуждались вопросы создания коллективной безопасности в акватории океана.

Одна из важнейших задач, которую ставят перед собой члены Ассоциации, – установление доверия между ними, обмен информацией о военных бюджетах, о перемещении военных кораблей и намечаемых маневрах, проведении совместных учений, подготовке военных кадров и т. д. Это суперобъединение может стать одним из альтернативных полюсов влияния в мире. /c. 422/

Как показывает печальный исторический опыт (на примере Ирака, Югославии, Македонии), желание навязывать свое видение демократии, прав человека приводит к тому, что “гуманитарная интервенция” – это не что иное, как навязывание другим своей воли, упование не на силу права, а на право силы. Москва и Дели решительно выступают против урегулирования этнических конфликтов путем “гуманитарной интервенции”, против односторонних попыток перекроить нынешнюю систему безопасности, применять военную силу в обход решений Совета Безопасности ООН. Для России и Индии – полиэтнических стран – этот вопрос носит не только теоретический, но и прикладной, практический характер. Они требуют от США и НАТО поддержки принципов суверенитета и применения единых критериев при оценке действий лидеров всех стран мира, а не деления политиков на “своих” и “чужих”.

Индия занимает близкую к нашей позицию, осуждающую создание американцами национальной противоракетной обороны (ПРО), а также аналогичной системы в Европе, на Тайване, выступает против выхода Вашингтона из договора по ПРО от 1972 г., на котором держится современная система геостратегической стабильности. Следствием несоблюдения Договора по ПРО станет развал договоренностей по ракетно-ядерному вооружению, что, безусловно, спровоцирует новый виток гонки ракетно-ядерных вооружений в разных регионах планеты.

Долговременный интерес Дели – это укрепление стабильности и безопасности во всем азиатском регионе, урегулирование существующих территориальных проблем политическим, а не военным путем, чтобы в Азии господствовал дух добрососедства, взаимопонимания. Уважение территориальной целостности, невмешательство в межэтнические споры – залог успешного развития всех полиэтнических стран Южной Азии, центральноазиатских стран.

Одним из важных направлений как во внутренней, так и во внешней политики Индии является борьба с транснациональным терроризмом. И в этом важном деле она успешно сотрудничает с Российской Федерацией. Так, еще в 1994 г. Россия и Индия специально приняли Московскую декларацию о защите интересов многонациональных государств, которая стала методологической базой взаимодействия двух стран в предотвращении конфликтов в южноазиатских регионах. Москва и Дели постоянны в своих оценках трансграничного терроризма: будь то борьба с бандформированиями в Чечне или в районе индийского штата Джамму и Кашмир, терроризм и наркотики, исходящие из Афганистана и грозящие потенциальной дестабилизацией государствам Центральной Азии и южным рубежам России, в частности на Северном Кавказе. /c. 423/

Борьба правительств России и Индии с сепаратизмом и транснациональным терроризмом проходит в весьма схожих геополитических условиях. Как Северный Кавказ, южные рубежи независимых постсоветских государств в Азии, так и штат Джамму и Кашмир фактически являются “зоной геополитических интересов США”. Поэтому российским военным, дипломатам, ученым, в частности геополитикам, интересен опыт, накопленный Индией за 40-летний период борьбы с бандитами. Война в Чечне, а также борьба с вторгшимися в Дагестан “воинами ислама” – ваххабитами под руководством Хаттаба и Басаева продемонстрировали, что убедительную победу над профессиональным бандитизмом можно одержать только с использованием вооруженных сил. Эффективность такой борьбы будет определяться технической оснащенностью передовых сил современными образцами оружия и военной техники.

Индийский опыт борьбы с терроризмом (с глобалистскими притязаниями не Исламабада, а стоящего за ним Вашингтона) говорит о том, что не всегда можно выиграть подобную войну числом. Важно изучить политические и религиозные мотивы терроризма, экономические условия, хорошо знать характеристику театра антитеррористической борьбы. Пока Индия не в состоянии вести высокотехнологическую войну против исламских экстремистов в Кашмире и воюет больше числом, наращивая группировку сухопутных войск. Это правильно с геостратегической точки зрения. Для Москвы представляет интерес, что это специально обученные (горнопехотные) войска, которые действуют в составе частей сухопутных войск, полицейских и полувоенных формирований. В Кашмире уже развернута группировка общей численностью около 700 тыс. человек. Безусловно, расходы на содержание такой армии очень велики. Пакистан, как и страны, финансово поддерживающие чеченских сепаратистов, несут гораздо меньшее экономическое бремя.

Российские военные в свое время обратили должное внимание на то, что девять горно-пехотных дивизий Индии, как правило, укомплектованы призывниками – жителями горных районов, а офицерский состав имеет специальную горную подготовку. Основные усилия индийских войск направлены на ведение разведки вдоль линии контроля, чтобы предотвратить проникновение боевиков на индийскую территорию. Этот аспект борьбы с транснациональным терроризмом в России пока еще недостаточно освоен. Индийская армия сохранила британскую систему укомплектования частей по национально-территориальному признаку (в войсках действуют подразделения сикхов, гуркхов, выходцев из горных областей). Формируются дополнительно батальоны из жителей Кашмира для несения патрульно-постовой службы. (Следует подчеркнуть, что во /c. 424/ второй половине XIX в. эти методы использовал в Туркестане самый молодой русский генерал, герой боев на Шипке – М.Д. Скобелев.)

Применяют индийцы воздушно-космическую разведку для слежения за базами боевиков, используя как самолеты, так и коммерческие искусственные спутники Земли, оборудованные оптоэлектронной и радиолокационной аппаратурой. Результаты радиоперехвата переговоров между пакистанскими командирами, опубликованные в печати, имели большой резонанс не только в Индии, но и во всем мире.

Бои в Кашмире, Чечне, Дагестане выявили острую нехватку как в Индии, так и в России высокоточного оружия в войсках. Управляемые артиллерийские снаряды “Краснополь” с наведением по лазерному лучу выпускают у нас в Туле. Индия заказала Тульскому конструкторскому бюро приборостроения эти снаряды. Опыт Индии, война в Дагестане, Чечне показывают, что вооруженные силы, если они применяются, должны использовать самые современные системы и комплексы и наиболее подготовленных для боевых действий составов, а не собранными с бора по сосенке войсками. Положение, когда полуразрушенный ВПК из-за отсутствия финансирования вынужден работать преимущественно на внешний рынок, а не на собственную армию, сегодня характерно только для России.

Мир в XXI в. характеризуется. двумя важными для всех стран тенденциями: всеобщей глобализацией и однополюсным геополитическим устройством, когда США стремятся доминировать во всех сферах развития человеческой цивилизации. Объективно Москва и Дели способны противопоставить однополюсному миру как минимум двухполюсный мир. Они обладают огромными возможностями стать новым мощным полюсом формирующегося миропорядка. Взаимодействие между ними создает большой регион стабильности и оказывает позитивное влияние на развитие мировой ситуации. Регион будет расширяться, так как в этом процессе также объективно заинтересован Китай, не принимающий идей США о включении Тайваня в одну из наземных баз “звездных войн”. Следовательно, исторически возрастает ответственность России, Индии и Китая в формировании прочной системы безопасности и стабильности в Азии и во всем мире.

Постепенное налаживание трехстороннего взаимодействия будет в решающей степени зависеть от процесса укрепления двусторонних связей. Все три государства это осознают и понимают стратегическую важность в перспективе долгосрочного партнерства по линии Москва – Дели – Пекин. Следует отметить, что возрастает роль важнейшей составляющей внешней политики – дипломатического обеспечения внешнеэкономических связей. Они помогут осуществить /c. 425/ постоянный мониторинг и оценку возникающих ситуаций с точки зрения защиты интересов стран Востока, Южной Азии и России.

В Москве, Дели и Пекине все больше осознают, что однополюсная геополитическая конструкция ограничивает свободу выбора во внутренней и внешней политике, позволяет одной сверхдержаве навязывать свою волю всему мировому сообществу, диктовать правила игры в международных экономических и политических отношениях, вмешиваться во внутренние дела суверенных государств. Все три страны сближает агрессивный подход США к решению вопроса “этнического национализма”, когда американские политики склонны к вооруженному вмешательству в военные конфликты, возникшие вследствие этнонациональных противоречий, преследуя только свои интересы. Они называют такое вмешательство “миротворческими акциями”, а результат – гибель сотен тысяч мирных жителей, разрушенные города, толпы беженцев, раздробление когда-то единых стран. А самое главное заключается в том, что национальные противоречия остаются.

Индия, Китай и Россия не застрахованы от этнонациональных конфликтов, для их внутренней жизни характерны противоречия (порой острые) между различными социальными группами населения на религиозной, культурной и этнической почве. И все они в любой момент могут стать объектом “миротворческих” акций. Поэтому Москва, Пекин и Дели увидели в “миротворческой” операции в Косово опасный прецедент и решительно осудили бомбардировки Югославии. Ими взят курс на дальнейшее укрепление вооруженных сил и оснащение их новейшим оружием. Их неприятие, отрицание гегемонизма США разделяет подавляющее большинство развивающихся стран.

Отношения Индии с Китаем определяются не только географической близостью двух стран, но и весом Пекина в мировой политике и экономике. По оценкам аналитиков, КНР в 2010 г. значительно приблизится к США по объему производства. По сути, на фоне стагнации экономики Японии и России возникнет новый мировой экономический центр. Аналитики предрекают Китаю судьбу того нового центра мирового влияния, который упразднит монополию США и разрушит нынешнюю однополюсную конструкцию мира.

Но отношения между двумя демографическими гигантами пока нельзя назвать теплыми. Остаются нерешенными пограничные вопросы. Другой момент, осложняющий отношения Дели и Пекина,– помощь Китая Пакистану (в военной сфере), особенно в реализации ракетно-ядерной программы. Озабочено индийское правительство и наращиванием с помощью России военной мощи КНР. /c. 426/

Дипломаты Индии прилагают немало усилий для развития добрососедства с Китаем, хотя есть в Дели и другая точка зрения: став колоссом, Китай неизбежно проявит свою “природу колосса” – стремление к беспредельному расширению, одной из жертв которой может стать Индия.

Некоторые геополитики высказывают опасения, что демократизация и либерализация Китая неизбежно приведут к распаду колосса. Глобализация по западной модели для такой традиционной страны, как Поднебесная,– это попытка “взорвать” социальную и политическую систему. И такой “взрыв” планируется западными спецслужбами, как планировался он против СССР (и цель была достигнута), а сейчас против России. Если подобное произойдет, то это будет иметь самые тяжелые последствия не только для Индии, стран Юго-Восточного региона, России, но и для всего мира, ибо это реальности века ядерного оружия и оружия массового уничтожения. Но в XXI в. у Пекина и Дели будет больше общих интересов, чем в XX в. Самое главное – противодействие гегемонизму США и НАТО. Этот блок все активнее внедряется на Кавказе (особенно в Грузии и Азербайджане), на Украине и в республиках Средней Азии. Общим интересом Китая и Индии является “противодействие попыткам дальнейшего ослабления России”.

В бытность председателем Правительства РФ Е.М. Примаков высказал идею “стратегического треугольника”, включающего Москву, Пекин и Дели. И хотя в конце XX в. со стороны официальных кругов Пекина и Дели отношение к этой идее было прохладным, но зерно, брошенное на политическую ниву, все же дает ростки. Объективно идет сближение интересов трех сторон, на очереди – координация их политики. Об этом говорят участившиеся трехсторонние встречи в верхах.

Решая проблемы создания “стратегического треугольника” или даже “четырехугольника”, если иметь в виду еще и Иран, Россия, Индия, Китай, безусловно, оценивают не только свои двусторонние отношения (а они далеко не просты), но и отношения с Вашингтоном, Исламабадом. Индия и Китай заинтересованы в американских инвестициях, тонких технологиях и в американском рынке сбыта своей продукции.

Анализ показывает, что идея сближения Индии и Китая осуществима в обозримом будущем и ее базой может стать экономическая интеграция. В политической сфере идеей, объединяющей две страны, является противостояние американскому диктату, а также противодействия религиозному и этническому экстремизму.

По мнению некоторых геополитиков, с начала XXI в. стала формироваться новая структура мира – биполярная. Вот как видит /c. 427/ ее генерал-полковник, вице-президент Академии геополитических проблем Л.Г. Ивашов²⁰:

• на вершине мировой иерархии будут располагаться две сверхдержавы мира – США и Китай;

• следующие за ними позиции будут занимать, по разным прогнозам, Германия, Россия, Индия, Индонезия, Япония, Бразилия, Великобритания, Франция – великие державы регионального уровня;

• ниже по иерархии расположатся такие страны, как Италия, Украина, Иран, Таиланд, Южная Корея, Мексика, Аргентина, Испания.

Можно согласиться с такой моделью, предложенной крупным теоретиком и практиком военного дела, специалистом в сфере геополитики. Но необходимо высказать предположение, что Индия войдет в число сверхдержав наравне с Китаем и США раньше России. Залогом такого утверждения являются динамичный рост населения, широкое применение современных информационно-компьютерных технологий, большие успехи в военно-космической сфере, ведение политики по защите национальных интересов и т. д.

Интересен ретроспективный подход к отношениям России и Индии у автора книги “Геополитика России. Возрождение или гибель?”. Он, в частности, пишет, что “мы благодарны Китаю, Индии, Ирану за их поистине благородную позицию по отношению к России в один из самых тяжелых периодов ее истории. Они не воспользовались поражением Советского Союза (Советсткой России) в Третьей мировой войне (“холодной”) и нынешней слабостью Российской Федерации в корыстных целях, а, наоборот, протянули нам руку дружбы и помощи. Благодаря их инициативе и настойчивости между нашими государствами были заключены договоры о дружбе и сотрудничестве”²¹.

Автор полагает, что благодаря сотрудничеству России, Индии, Китая, Ирана (РИКИ) удалось частично спасти российский военно-промышленный комплекс, наши научно-технические достижения, культурные ценности.

Можно согласиться с точкой зрения ученого, что этот союз (РИКИ) в перспективе может стать надежным оплотом против глобализации по-американски.

В геополитическом, геостратегическом плане Индия представляет большой интерес для США, стран НАТО, Японии, Пакистана. И в Азиатско-Тихоокеанском регионе многие, особенно США страны ЕС, Япония, хотели бы видеть Индию как исполнителя их планов. В АТР могут возникнуть блоки с различными векторами сил: /c. 428/ американо-японо-корейский и китайско-российско-индийско-иранский. Противостояние этих блоков может привести к нарушению имеющегося равновесия, к гонке вооружений, стимулировать образование более мощных военных блоков.

Быстрое экономическое и военное развитие Китая может заставить США и Японию теснее объединиться в геостратегическом плане и искать союза с Индией. Именно под этим углом зрения авторы рассматривают визит весной 2006 г. президента США Дж. Буша в Нью-Дели.

В США хорошо понимают, что Индия с ее огромным экономическим потенциалом, новыми тонкими технологиями, ракетно-ядерным оружием (на вооружении ее армии имеется как минимум 50 ядерных боеголовок, установленных на ракетах “Притхви” и “Агни”) – сильный игрок в Южной и Юго-Восточной Азии. Поэтому Вашингтон предпринимает небезуспешные попытки заставить Индию следовать в фарватере своей политики. Правительства США и Индии готовы подписать соглашение о сотрудничестве в области ядерной энергетики. США впервые подписывают подобное соглашение с государством, имеющим ядерный арсенал, но отказавшимся присоединиться к Договору о нераспространении ядерного оружия. Свою помощь в возведении сети атомных электростанций США готовы предложить Индии в обмен на ее отказ от поставок иранского газа.

Между Ираном, Индией и Пакистаном достигнута принципиальная договоренность о строительстве магистрального газопровода, способного снабжать весь регион дешевым иранским газом. Стоимость проекта оценивается в 7,5 млн долл.²²

Американского президента, транснациональные корпорации Индия интересует и как огромный рынок сбыта, прежде всего сбыта вооружений. Страна, закупившая в России вооружения и военной техники почти на 2 млрд долл. в год, может развернуться в сторону США. Сама по себе крупная сделка (на несколько миллиардов долларов) может открыть дорогу всему американскому ВПК в Индию. В перспективе Вашингтон может отобрать у Москвы рынок оружия и военной техники, готов предложить свои самолеты, бронетехнику, корабли и т. д. на более выгодных условиях. А это означает поставить страну-покупателя в зависимость от продавца, так как у последнего появляется сильный козырь – запчасти к проданной технике, боеприпасы и т. д.²³

На середину 2006 г. почти половина экспортного оружия Россия шла в Индию: “Мы находимся на этапе, когда идет пересмотр отношений покупатель-продавец с Индией и переход к /c. 429/ отношениям более высокого партнерства, предполагающего передачу технологий, осуществление совместных разработок, создание совместных предприятий и т. д.”²⁴. У Индии имеются очень серьезные наработки в области электроники. Они успешно используются в российских самолетах СУ-30 МКИ Эффективно работает индийско-российская компания “Брамос” в области современного ракетостроения.

Индийские конструкторы и бизнесмены активно противодействуют попыткам Украины, некоторых стран, входивших в Организацию Варшавского договора потеснить российских производителей с их законных позиций на индийском рынке с помощью демпинговых цен.

Сотрудничество СССР, а сейчас России с Индией длится более 40 лет. Оно является основой стратегического партнерства между нашими странами, носит долгосрочный, плановый характер. Его углубление и усовершенствование отвечает национальным интересам Индии, задачам укрепления ее обороноспособности.

Успешное развитие торговли с Индией дает работу трудящимся 1500 предприятий обороной промышленности в 72 регионах России. В настоящее время около 40% экспорта продукции нашего военно-промышленного комплекса приходится на Индию. За последние пять лет на военно-техническом сотрудничестве с этой страной мы заработали более 7 млн долл.”²⁵.

Прочный союз России и Индии позволит не только положить предел геополитическим притязаниям США. и их сателлитов, но и оказывать влияние на внешнюю политику Пекина, особенно на его стремление обновить Великий шелковый путь

В любом случае реализация идеи РИКИ коренным образом изменит геополитическую ситуацию в Азии и в мире в целом. Хорошие отношения России с Индией, Китаем, Ираном позволили бы ей стать одной из его главных “несущих конструкций”.

Контрольные вопросы

1. Что привело русских в Бомбей?

2. Чем объясняется усиление влияния русских в Индии во второй половине XIX в.?

3. Имеет ли перспективу вестернизация Индии и России?

4. Какие существуют объективные основания для превращения Индии в великую державу?

5. В чем причина агрессивности соседа Индии – Пакистана?

6. Как трансформировались отношения Индии с США к началу XXI в.?

7. По каким направлениям развивается сотрудничество Индии и России?

8. Назовите основные объективные причины сближения Москвы, Дели, Пекина, Тегерана. /c. 430/